Помещение площадью в небольшой концертный зал напоминало музей. На полу лежал огромный ковер, боковые нефы были отделены от центральной части колоннами. В высоту зал достигал метров четырех; воздух был довольно затхлый – видно, вентиляция не работала. Но хозяин, открыв стилизованный щиток, нажал на кнопку, включились невидимые вентиляторы, воздух быстро стал свежим, как в сосновом лесу.
– Времени у нас немного, так что я покажу вам только самое интересное, – начал хозяин экскурсию. – Я, в общем, собираю не просто редкие вещи. – скорее все, что связано с властью и соответственно ее носителями, ее атрибутами. Вот здесь, – он показал на ряд герметично запечатанных витрин, – древнейшие грамоты боярских родов России, Польши, Великого княжества Литовского, автографы королей и императоров Европы, в том числе и Наполеона. Этот, кстати, оставил после себя массу документов, и они как-то странно заряжены, их не совсем приятно брать в руки, в отличие, например, от автографов Петра, хоть и тот пролил кровушки немало...
– Вы долго это собирали? – спросил Юрий, рассматривая исчерканный, похоже, стихами лист бумаги. Он представил, сколько отдал бы этот таинственный коллекционер за грамоту князя Пожарского.
– Долго не долго, но вот вы как раз смотрите на первое мое приобретение. Это стих Людовика XIV, посвященный какой-то из его пассий, скорее всего Лавальер. Когда мне подарил это один человек, я сначала не поверил, но потом понес специалисту. У «спеца» челюсть отвисла... Ну а потом у меня появилась возможность находить и приобретать подобные раритеты довольно часто. Кстати, эту коллекцию видели многие люди, секрет я делаю только из некоторых экспонатов. Вам я напоследок покажу только один из них – уж очень хочется похвастаться. Пойдем дальше...
Около часа Филатов с неподдельным интересом разглядывал десятки экспонатов, которыми владели когда-то русские и иностранные государи, диктаторы, вожди, фавориты-временщики. Тут были образцы боевого и парадного оружия, принадлежавшего сильным мира сего, – мечи, сабли, палаши, шпаги; тут были их печати, каким-то чудом избежавшие уничтожения, обязательного после смерти владельца; черновики приказов, распоряжений, правленные собственноручно властителями проекты законов... Были тут и просто личные вещи – табакерки, трости, украшения. В стеклянном шкафу висели мундир Николая Второго и шинель Сталина. И конечно, многое из того, что сопутствовало последним минутам властителей, – например, револьвер, которым был вооружен один из убийц семьи последнего императора России, а также невесть каким образом сохранившийся обломок кареты Александра II, в которой император-освободитель отправился в последний путь под бомбы народовольцев. Странная и страшная коллекция завершалась маузером, принадлежавшим Феликсу Дзержинскому.
