— Даже не знаю, почему я тебе не рассказала, — плача, проговорила Дениз. — Наверное, просто так, без всякой задней мысли. Знаешь, мне очень нужна была чья-то помощь. Я просто побоялась, что, если расскажу, ты не станешь мне помогать.
— Слабое оправдание, — заметила я. — Ты же знаешь меня, Дениз. Разве я такая? Давай выкладывай все до конца.
Дениз прислонилась к машине. Неделю назад, глядя на нее, я бы сказала, что она потрясающая девушка. С ней весело, не соскучишься. Конечно, бывали какие-то темы, которые она обходила и куда она никого не пускала. Да, это в ней было. Если речь заходила о том, о чем ей не хотелось говорить, глаза у нее сразу становились будто стеклянные и она тут же старалась перевести разговор в другое русло. Чаще всего на Арло, это была удобная тема. Черт побери, мы работаем в ночном клубе, и, несмотря на то что «Тиффани» один из лучших в своем роде, все равно в жизни мы отшельники. У всех нас есть свои запретные темы, свои секреты. Вы думаете, я всем рассказываю, что читаю книжки, что хочу быть писателем или художником? Ничего подобного. За это меня живьем бы съели. Поэтому я говорю просто и откровенно: мне ни от кого ничего не нужно. Каждый работает в «Тиффани» по своей причине. Мы здесь не монахини и пришли сюда не из высших соображений, нам всем нужны деньги. А в «Тиффани» их можно заработать, вот мы здесь и остались.
— Я никому не рассказываю, что отсидела, — начала Дениз. — Что, если Винсент узнает и уволит меня? Знаешь, каждый раз, когда он подходит и заговаривает, у меня сердце в пятки уходит. Я понимаю, что рано или поздно он все равно узнает и тогда выгонит меня, но мне так нужна была работа.
— Спустись на землю, Дениз. Половина девушек, которые работают в «Тиффани», сидели за что-то. Знаешь, ведь от тюрьмы никто не застрахован.
— «Тиффани» — отличный клуб. — Дениз покачала головой. — Винсент хорошо платит. Он действительно старается сделать свой клуб классным. Я была уверена, что он не возьмет меня, если узнает правду. — Она опять покачала головой. В этом жесте чувствовалось отвращение к себе. — Ты думаешь, я не пробовала устроиться в другие места, прежде чем пришла в клуб? Ну и что? Получала любые предложения, но только не работу.
Что ж, по-своему она права. Винсент Гамбуццо вполне мог позволить себе не брать барменшу с тюремным прошлым. Другое дело танцовщицы. Если они талантливы и имеют хорошие внешние данные, какая разница, сидели они или нет. В конце концов, деньги платят за хорошие сиськи и задницы, а не за моральный облик.
