— А вы хорошо знаете мисс Кертис? — спросил инспектор.
Да, его легко с толку не собьешь.
— Достаточно хорошо, — отозвалась я.
— Действительно?
— Действительно, — подтвердила я и заметила, что к нам направляется Винсент Гамбуццо.
Детектив Нейлор закрыл блокнот и сунул его назад в карман пиджака.
— Значит, вам известно, что последние два года, прежде чем приехать сюда, она провела в федеральном исправительном заведении?
Времени на обдумывание ответа у меня не было, ну и слава Богу, потому что ничего вразумительного я все равно бы не сказала. Как раз в это мгновение к нам подошел Винсент Гамбуццо.
Свет в зале погас, заиграла музыка, я поднялась на сцену. Если Джон Нейлор хочет бросить вызов Кьяре Лаватини, что ж, я покажу ему то, что он никогда не забудет.
Я подошла к самому краю сцены, очень медленно завела руку за спину и не торопясь начала развязывать тесемки фартучка, одновременно разглядывая публику. Наконец я отыскала взглядом столик Джона Нейлора. Он был пуст, лишь стакан кока-колы одиноко стоял в ожидании, когда его заберет бармен. А детектив удалялся, повернувшись ко мне спиной, и его рука лежала на плече женщины. Эта женщина обернулась всего раз. Классная красотка. Темная кожа, огромные глаза, а фигура такая, что любая из наших девушек, будь у нее подобная фигура, спокойно могла бы стать миллионершей. «Да кто же это?» — подумала я.
Я никак не могла сосредоточиться на работе, а ведь это сейчас было самое главное. Со мной такое случилось впервые. Обычно перед выходом на сцену я стараюсь сосредоточиться на предстоящем выступлении, но сегодня мне так хотелось поскорее показать свой лучший номер этому детективу, что я забыла обо всем. И вот не могу успокоиться. Я машинально выполняла какие-то движения, а в голове у меня все время звучали слова Нейлора, которые он произнес, прежде чем уйти. Почему Дениз не сказала, что отсидела два года? Дениз стояла ко мне спиной, избегая смотреть в мою сторону. Я медленно сняла чулок и помахала им над головой. Так просто Дениз это не сойдет, мы еще поговорим.
Дениз вставляла ключ в дверцу своей машины, когда я подошла к ней сзади.
— А я-то думала, что ты честный человек, — начала я, — но за последние двадцать четыре часа у меня возникли в этом сомнения.
Когда Дениз обернулась, я увидела, что она плачет.
— Этот идиот коп тебе уже все рассказал, да? — спросила она сквозь слезы.
— А ты что, сомневалась? — отозвалась я.
Она опустила голову, по ее лицу текли слезы. На стоянке было темно и пусто. Все клиенты уже разъехались, и только уборщики наводили порядок.
