– Но поймите, если кто-то действительно готовит покушение, а вы сидите в Москве – вы прямо лезете к ним в капкан…
Рев самолета заглушил мой голос. Кортеж правительственных машин, сбавив скорость, проезжал через охраняемые солдатами ворота прямо на летное поле аэропорта Внуково-2, где была стоянка реактивных правительственных «Ил-74». Один из этих «Илов» как раз заходил сейчас на посадку в сопровождении эскадрильи военных «МиГов».
Наша колонна остановилась у небольшого аэровокзала, шоферы и телохранители бросились открывать двери «членовозов». Одновременно шестеро солдат притащили свернутую в толстенный рулон красную ковровую дорожку и стали быстро раскатывать ее в сторону летного поля, к тому месту, где должен был остановиться самолет Горячева.
Члены правительства вышли из лимузинов и столпились у края этой ковровой дорожки, чтобы, как и положено по давнему ритуалу, встретить прибывающего из отпуска главу государства.
Удивляясь, почему наш шофер не вышел из машины и не открывает Ларисе дверцу, я взялась было за ручку, но Лариса остановила меня:
– Сиди! Не рыпайся! – И вынула из сумочки импортную косметичку, а из нее импортную же пудреницу, французские тени для век и прочую косметику, от одного вида которой у меня захватило дыхание. Открыв пудреницу, Лариса стала спокойно приводить в порядок лицо.
Между тем рулевщик, размахивая двумя флажками, шел по рулежной полосе и, оглядываясь через плечо, вел горячевский «Ил» к концу полураскатанной красной ковровой дорожки, где стояли наготове шестеро солдат. Двое из них пригнулись, держась за концы палки, просунутой в неразмотанный остаток дорожки. Сюда же катил трап.
Как только самолет замер и трап ткнулся под нижнюю кромку его не раскрытой еще двери, два солдата взбежали по этому трапу наверх, разматывая остаток красной дорожки. Остальные четверо спешили за ними, сноровисто укрепляя дорожку на ступеньках длинными металлическими штырями. Закончив эту работу, пятеро солдат сбежали с трапа, топча по нему для верности сапогами. Шестой солдат, замыкающий, щеткой смахнул с дорожки их следы и вслед за остальными исчез под самолетом. Только после этого дверца самолета откинулась, в проеме появилась стюардесса. Сойдя на трап, она отступила в сторону и жестом пригласила Михаила Сергеевича Горячева.
Горячев вышел из самолета, он был в светло-синем летнем костюме, с южным загаром на лице и на лысине. Весело глядя на встречающих, он легко, но неспешно сошел по трапу, вся его плотная, коренастая фигура словно излучала энергию и уверенность. За ним почти вплотную шли четыре телохранителя, а следом после короткой паузы потекла из самолета длинная цепочка горячевских советников, ассистентов, помощников, стенографисток с «дипломатами» и папками в руках.
