– Что самое важное для Требора?
– Пожалуй, эта община.
– Правильно. Давай с этого момента убеждать его, что она важна и для нас. Он должен попасться на этот крючок.
– Угу, я согласна. В этом есть смысл, а как насчет секса? Ведь это то, что точно нужно всем мужикам.
– Мы должны узнать то, что он любит, и закрутим ему голову, вот и всё.
– Легко сказать, но я чувствую, что Требор отличается от всех мужиков, которых мы знали прежде. Кажется, у него есть какая-то романтическая мечта или что-что вроде этого.
– Может и так, – согласилась Веточка, – но вспомни, что он решил похитить нас, когда смотрел на наше представление во Дворце. Вся романтика и весь здравый смысл вылетают в трубу, когда мужик озабочен.
– Ну, если он воображает что-то романтичное о нас, он делает большую ошибку. В конце концов, он знает, кто мы на самом деле.
– Ты что имеешь в виду под словами «кто мы на самом деле»? – взъерошилась Веточка.
– Мы – пара стриптизёрш, подсевших на наркотики, лгуньи и воровки, и он это знает. – Конфетка разошлась в угаре самокритики.
– Ты говори про себя, – разозлилась Веточка. Она почувствовала себя неприятно задетой, и, пытаясь найти положение, которое не причиняло бы боль, обиженно замолчала.
Почти целый час в чёрной как смоль темноте стояла полная тишина. Потом голос Веточки нарушил мрачное молчание: – Конфетка, ты не спишь?
– Нет.
– Я тоже – нарколыга, шлюха, лгунья и воровка.
Конфетка минутку обдумывала это признание.
– Мир?
– Мир.
– Думаю, что я сегодня не усну, а ты?
– И у меня ни в одном глазу, – призналась Веточка.
– Хочешь встать и выпить чаю или ещё что-нибудь сделать?
– Неплохо бы. Лучше пусть наши зады болят от сидения, чем всё тело.
– Да, и давай намажем побольше волшебной мази Анны, – предложила Конфетка.
– Хорошо, я возьму лампу и зажгу её.
Вскоре они сидели на кухне, пили чай и впервые в жизни были честны перед самими собой и друг перед другом. Они, наконец, сообразили, что не нужно ничего из себя строить, когда сидишь абсолютно голой из-за того, что твоё тело покрыто ноющими рубцами от порки, полученной за ложь и воровство.
– А ты понимаешь, что от нас ждут младенцев? – спросила Веточка.
– Знаешь, в глубине души я всегда хотела когда-нибудь стать матерью, а ты?
– И я тоже. Я слышала, что здесь все женщины кормят грудью несколько лет. У меня будут такие же большие груди, как у тебя, – предположила Веточка.
– Ну, они у тебя не такие уж маленькие. Я всегда хотела, чтобы у меня был твой размер.
