— Что такое ОБАН? — осведомился, наконец, Волкодав. — Общество анонимных наркоманов?
— Может, это "общество безденежных алкоголиков и нудистов"? — предположил Штырь.
— ОБАН — это начало слова "ОБАНЬКИ" — откладывая кисть в сторону, пояснил Кирилл Барков, владелец книжного магазина. — Я не успел дописать его до конца. Вы хотите что-то купить?
— А что означает "ОБАНЬКИ"? — проигнорировав вопрос, поинтересовался Волкодав.
— Понятия не имею, — пожал плечами Кирилл. — ОБАНЬКИ — это просто ОБАНЬКИ. С другой стороны, если заменить букву "о" на "е" и сделать акцент на последнем слоге, то слово приобретет определенный смысловой оттенок.
— Ты тоже из них? — спросил Штырь.
— Из них? — не понял Барков.
— Они — это кто? — уточнил Волкодав.
— "Ебаньки". Я слышал, что это какая-то подпольная тусовка русских эмигрантов. У них хаза где-то в Китайском квартале.
— Нет, я не из них, — на всякий случай соврал Кирилл. — Я сам по себе. Будь я одним из них, то написал бы "СВОБОДУ ЕБАНЬКАМ".
— Логично, — согласился Штырь. — А зачем ты вообще это пишешь?
— Как зачем? — удивился Барков. — Через три дня первомайская демонстрация. Это мой лозунг.
— Первомайская демонстрация? — изумился Волкодав. — Испанцы что, совсем с катушек съехали? На хрен им сдалась первомайская демонстрация?
— Скорее это можно назвать манифестацией, — уточнил Кирилл. — По ностальгическим соображениям я решил присоединиться к колонне анархистов. Без лозунга идти на демонстрацию как-то несолидно, вот я и решил потребовать "СВОБОДУ ОБАНЬКИ". Отсутствие смысла не имеет значения. Главное — нести идею в массы.
— Логично, — согласился Штырь.
— Так вы хотите что-либо купить?
В очередной раз проигнорировав его вопрос, Волкодав вытащил из ящика, стоящего у двери, сухую серебристую таранку и помахал ею перед носом у Кирилла.
— Что это?
— Вобла.
— А почему на вывеске над магазином написано "Книги"?
— А это что? — Кирилл снял с полки "Бандитский Петербург" и помахал им перед носом Волкодава.
— Книга.
— Вот вы и ответили на свой вопрос.
— Ты, фраер, особо-то не борзей, крылья не растопыривай, — оскалился Волкодав и привычно раздвинул пальцы веером.
Барков вздохнул. К нему не в первый раз наведывались крепкие парни с широкими бычьими загривками, и он прекрасно понимал, что за этим последует.
— Знаешь анекдот? — глумливо хохотнул Штырь. — Мужик просыпается утром и находит записку: "Я уехала. Твоя крыша." Так вот в данном случае все наоборот.
— Наоборот? — сделал невинные глаза Кирилл, притворяясь, что не понимает намека.
