Стихотворения, 1923 | страница 66
Сын же взял велосипед.
Хвастаясь машиною,
гонит новой шиною.
В стойле сыплется овес.
Меринок пирует.
Клим и мерину привез
из резины сбрую.
Вдруг кричат:
«Горим!
Горим!»
Брызнули ребята.
У соседа,
видит Клим,
загорелась хата.
Не стесняясь никого,
Клим
на это место
мчит с пожарным рукавом
от Резинотреста.
Был с пожаром бой там.
Двинул Клим брандсбойтом
и зарезал без ножа
начинавшийся пожар.
Обнимают Клима все.
Славят за услугу.
Трепыхается сосед,
стонет с перепугу.
Шел деревней бабий вой —
хуже нету песни ж!
Аж, казалось,
головой
на две части треснешь.
Головы не арбузы́.
Фельдшер баит:
— Надо ведь
гуттаперчевый пузырь,
льдом набив, прикладывать.
Только, видно, ищем зря.
Где достанешь пузыря? —
Клим,
увидевши испуг:
— На! —
кричит, —
отверчивай!
Вот пузырь тебе, мой друг,
самый гуттаперчевый. —
Детвора,
бородачи,
парни
и девицы,
псы,
телята
и грачи —
все
пошли дивиться.
Удивился даже боров.
Клим заметил:
— Эка!
У меня
таких приборов
целая аптека.
Даже если в теле зуд,
вскипятишь водицы
в гуттаперчевом тазу
в горнице помыться.
Если с грыжей трудно жить,
надевайте бандажи́.
Кость сломал —
бинтуй излом
гуттаперчевым узлом. —
Климу счастье подошло.
Клим — мужик любимый.
Все родимое село
уважает Клима.
На задворках гул и гам
от игры футбольной.
Парни,
волю дав ногам,
прыгают довольные.
Что́ ругаться по дворам,
сыпля колотушки?
Заиграла детвора
в разные игрушки.
Попик высох.
Еле жив.
Храм —
пустое место.
Все село заворожил
тюк Резинотреста.
— Это что! —
смеется Клим. —
Дай
на ноги станем, —
непременно полетим
на аэроплане.
Снарядим его у нас,
выстроим машину.
Подкуём летуна
собственною шиной.
Загранице ни на руб
не давай нажиться.
Живо
деньги
удерут
в эту заграницу.
Если ж станем брать свое,
будет нам лафа житье. —
И добавил Клим, ярясь:
— Мы других не плоше.
Через всяческую грязь
проведут галоши.
Если ж враг захочет съесть
нас и нашу ношу,
как бы тем врагам не сесть
в эту же галошу!—
[1923]
Рассказ про то, как узнал Фадей закон, защищающий рабочих людей>*
(Кодекс законов о труде)
Пришел и грянул октябрьский гром.
Рвал,
воротил,
раскалывал в щепки.
И встал
над бывшим
буржуйским добром
новый хозяин —
рабочий в кепке.
Явился новый хозяин земли.
Взялся за руль рукой охочей.
— Полным ходом!
Вперед шевели! —
Имя ему —
советский рабочий.
За всю маету стародавних лет,
Книги, похожие на Стихотворения, 1923
