Скинув халат, я почувствовал себя стриптизером в женском клубе. Один в один картина: вставшие в круг тетки пританцовывают и изредка подвизгивают, я медленно снимаю рубаху, потом – штаны, потом – исподнее… Интересно, что они попытаются засунуть мне за веревочку, завязанную на поясе? Наверное, ничего, тем более, что старуха машет: и ее скидывай, и гайтан с забытым на нем «амулетом повышения защиты на одну единицу». В общем, остался, в чем мать родила.
И тут только до меня дошло, какую свинью мне подложил Арогорн. Вот стою я голый в этом малиннике. У собравшейся аудитории моя внешность вроде отвращения не вызывает. Те, кто помладше, смотрят равнодушно – дед как дед, куча шрамов на всех частях тела, так это для старого солдата не странно. А вот те, кто постарше, вроде вдовой дочки колдуньи – очень и очень оценивающе. То есть по их меркам я вроде как «третий сорт – не брак». И среди зеленокжих кисок тоже, небось, есть по местным меркам писаные красавицы. У меня же глаза растут на том месте, где им положено. Красивая женщина, какого бы цвета она ни была, держится по-особому, несет себя, как призовой кубок, а дурнушка сама в себя прячется, словно хочет, чтобы на нее вообще не смотрели. Так вот, среди шустрых помощниц знахарки дурнушек нет – это я точно могу сказать. Были бы они человеческими женщинами – завтра же какая-нибудь у меня на топчане ночевала, несмотря на все местные правила и законы. Тем более, что вдов в старухиной команде немало.
Но красавицы они – лишь по местным меркам. Для меня же все – помесь жабы с обезьяной, а я склонностью к зоофилии не страдаю.
С другой стороны, если в этом мире есть женщины с более привычной для меня внешностью, то мне вряд ли удастся к ним подкатиться. С моей-то нынешней зеленой рожей!
Осознав окончательно, какую гадость устроил мне Арогорн, я завыл в голос. Орчихи, словно вторя, завизжали, заулюлюкали. И вдруг на голову мне обрушился поток чуть теплой пахучей воды. Пока я переживал по поводу вынужденного целибата, те тетки, что стояли у меня за спиной, смешали отвар из котелка с ведром колодезной воды и теперь устроили мне душ.
Ну что ж, и на том спасибо, после вчерашней беготни по степи помыться очень даже кстати.
Казалось, визжать еще громче невозможно, но старухиным помощницам это удалось. Не успел я очухаться от душа, как небо вдруг резко посветлело, а дальние горы, которые было видно и отсюда, из внутреннего дворика, вспыхнули в лучах рассветного солнца.
