— Не хочешь ли сесть?
— Это неважно, — ответил Священный. — Поскольку я сейчас стою, то я и буду стоять.
Джоз встал и совершил беспрецедентный поступок. Он подтолкнул к Священному скамью, ударив его краем скамьи сзади под колени. Священный почти упал на нее.
— Поскольку ты сидишь сейчас, то можешь сидеть и дальше.
Священный вновь встал.
— Я постою.
Джоз пожал плечами.
— Как хочешь. Я хочу задать тебе несколько вопросов. Надеюсь, ты ответишь точно.
Священный мигнул, как сова.
— Ты ответишь?
— Да, но я предпочел бы вернуться тем же путем, которым пришел.
Джоз игнорировал его замечание.
— Прежде всего, зачем ты пришел в мой кабинет?
Священный осторожно заговорил тоном, каким разговаривают с ребенком:
— Твой язык смутен. Я смущен и не могу ответить, поскольку обязан отвечать только правду.
Джоз сел на стул.
— Торопиться незачем. Я готов к долгому разговору. Позволь спросить тебя, есть ли у тебя веские причины, которые заставили тебя прийти в мой кабинет и которые ты мог бы объяснить?
— Да.
— И много этих причин?
— Не знаю.
— Больше, чем одна?
— Может быть.
— Меньше десяти?
— Не знаю…
— Почему ты отвечаешь неопределенно?
— Я не отвечаю неопределенно.
— Тогда почему ты не называешь точное количество причин?
— Его нет.
— Понимаю. Ты хочешь сказать, что есть несколько причин единого мотива, который заставил твой мозг приказать твоим мышцам привести тебя сюда?
— Возможно.
Тонкие губы Джоза растянулись в триумфальной улыбке.
— Можешь ты описать составные части этого единого мотива?
— Да.
— Сделай это.
Это было приказанием, для которого Священный был недоступен. Любая форма насилия, известная Джозу — огонь, меч, жажда, увечье — были неубедительны для Священного, он игнорировал их как несуществующие. Его внутренний мир был для него единственно реальным миром. Любые действия людей оставили бы его абсолютно пассивным и бесстрастным. Понимая это, Джоз перефразировал свой приказ:
— Можешь ли ты подумать о составных частях мотива, который побудил тебя прийти сюда?
— Да.
— Какие это элементы?
— Желание увидеть.
— А еще?
— Желание поупражняться в ходьбе.
— Понимаю. Уж не желаешь ли ты уклониться от прямых ответов на мои вопросы?
— Я отвечаю на те вопросы, что ты задаешь. Наша вера заключается в том, чтобы давать истинные ответы на вопросы тех, кто ищет знания. Здесь не может быть никаких уклонений.
— Так ты говоришь. Однако ты не дал мне удовлетворительного ответа на то, что меня интересует.
Ответом Священного было неестественное расширение зрачков.
