Момент истины настал. Возможно, они никогда не были друзьями. Пришло время сбросить маски. Возможно, и Аксел понял, что Эгон сорвал маску и теперь очередь за ним.
– Ты меня недооцениваешь, – усмехнулся Аксел. – Значит, твои чувства тоньше моих?
– Вспомни Веру и Флорри – ведь это по сути было изнасилование.
– Что? – переспросил Аксел. Он вскочил, будто в него бросили камень. – Черт возьми, Эгон! Я тут бесплатно вожу тебя по всему Бенилюксу! Ты всегда обвиняешь своих водителей в изнасиловании?
– Они же не хотели.
– Не хотели? Ты о чем? Они же пошли на это, так ведь?
– Я тоже не хотел.
– Не хотел? – В голосе Аксела прозвучало разочарование. – А я-то прекрасно помню, как двигалась туда-сюда твоя большая белая задница. Я предоставил тебе возможность перетрахать пол-лагеря, а ты, оказывается, этого вовсе и не хотел? Зачем же ты это делал?
– Ты тащил меня за собой.
– Ты не ответил на мой вопрос. Почему ты все-таки пошел со мной?
– Я тебя не понимаю.
– Вот это дерево, к примеру. Оно не упадет, если я его толкну. Возможно, другое дерево и упадет. Но я не смогу утверждать, что оно упало, потому что я его толкнул. Оно тоже должно захотеть упасть. Да, я тащил тебя за собой, но ты мог ведь и отказаться. Ты же пошел за мной, значит, ты этого хотел?
Эгон не знал, что ответить. Аксел был прав. Если и произошло изнасилование, то он был непосредственным соучастником.
– Помнишь тот пакетик, который ты сунул мне в «Коппере»?
– Во время того налета? – Аксел засмеялся. – Да, помню.
– Что в нем было?
– Запрещенные вещества.
– Что именно? Уран?
Аксел огляделся и тихо сказал:
– ЛСД.
– Не слишком порядочно с твоей стороны. Ты не должен был этого делать.
– А ты поступил довольно глупо, когда взял пакет. Спасибо, кстати. Зачем ты это сделал?
– Я чувствовал, что должен.
– Значит, действительно был должен, – сказал Аксел. – В том-то весь и фокус. Сделать так, чтобы люди сами захотели того, чего хочешь ты. Внушить им, что они будут выглядеть дураками, если этого не сделают. Люди ленивы, они предпочитают слушаться, нежели самостоятельно думать о своих желаниях. Они рады, когда кто-то думает за них. Ну-ка, там, в окопе, выходи на расстрел! Слушаюсь, майор! Ну-ка, трахайся! Трахаться? Ах да, трахаться. Здорово! А когда позже они сообразят, что вообще-то этого не хотели, у них уже пуля в животе. Или ребенок. Стоит ли об этом сожалеть?
– Ты делаешь это для себя.
– Конечно, а для кого же еще?
Появились новые посетители, но Аксел так увлекся, что говорил громко, не обращая ни на кого внимания.
