- Отец?
- Сейчас отдыхай, Тарген, а с восходом солнца мы проводим тебя к Антаргину, у него ты сможешь узнать все, что тебя интересует.
"Опять недосказанность", - подумал Лутарг, терпение которого истощалось с каждой услышанной фразой.
- Почему не сейчас? - спросил он, контролируя свой голос, чтобы тот звучал бесстрастно и не выдавал его все нарастающее недовольство.
- Сейчас он не может принять тебя, - ответил Сальмир, и молодой человек уловил нотки сожаления в тоне мужчины.
- Странно, вам не кажется? - не удержавшись, прокомментировал Лутарг. - Сперва говорили, что долго ждете, а сейчас не может принять.
Каратели переглянулись между собой, чем окончательно взбесили Лутарга. Он не для того пришел сюда, чтобы лежать и выслушивать отговорки. Ему нужны ответы! Понимание, что он такое и кто!
Собрав волю в кулак и наплевав на слабость, мужчина начал подниматься. Он сам не понимал, что собирается предпринять после, но точно не намеревался валяться в постели, ожидая, когда кто-то соизволит поговорить с ним.
Тело слушалось плохо, а от движения в висках заколотило с новой силой, но Лутарг все же свесил ноги на пол и, чуть покачнувшись, выпрямился во весь рост.
Только встав, он понял, что на полголовы выше любого из шисгарцев, и это мужчине понравилось. Непонятно только, как он упустил эту приятную деталь в горной крепости.
Когда Лутарг окончательно совладал с легким головокружением и уперся требовательным взглядом в карателей, то заметил, что мужчины отступили он него на несколько шагов, а на лице Сальмира отражается вполне искреннее беспокойство.
- Не стоит этого делать, - посоветовал молодому человеку шисгарец. - Ты только ослабишь еще больше себя и Перворожденного, отложив встречу с ним. Отдохни лучше, а утром…
- Где моя одежда, - не дослушав, выдавил из себя Лутарг.
Кто-то снял с него плащ, обувь и рубаху, оставив в одних штанах. Также пропал мешок, что дала путникам хозяйка постоя в Синастеле. Не то чтобы Лутарг сильно дорожил ими, но это все, что у него имелось, и что мужчина мог относительно назвать своим - своим и Сарина.
Внутри у молодого человека все клокотало, в душе зародилась неконтролируемая злость, и ему совсем не хотелось слушать очередные увертки.
- Утром тебе принесут новую, - ответил Тримс, делая еще один шаг назад и стоя уже практически у двери.
- Моя где?
Неосознанно руки мужчины сжались в кулаки. Он ощущал себя в шаге от того, чтобы силой получить желаемое. С приливом ярости боль и слабость отступили, а в теле появилась непонятно откуда взявшаяся легкость.
