Иветта слушала, приоткрыв рот и ничегошеньки не понимая. Где-то далеко-далеко, на задворках сознания эхом отдавалась информация о неминуемой гибели, но девушка видела совсем иное: льдисто-голубые, глубоко посаженные глаза, прямой нос с узкими крыльями и резко прочерченную линию губ.
«Он похож на брата эльфа Элáно», — вдруг подумала она.
Сердце гулко стучало, и, осознав это, Вета густо покраснела. Припомнив, что с Сергеем Павловичем такого даже приблизительно никогда не было, она ощутила дикий стыд и опустила голову.
— Ты можешь выгнать нас. Но любая задержка может стоить жизни всем нам. Решай сама.
— Та молния… Она оттуда? Из другого мира? — сухо спросила девушка.
— Наверняка, — пожал плечами Бертран. — С каждой минутой дыры всё больше. Троих братьев уже похитили существа из соседних вселенных.
— И что… что вы собираетесь делать?
— Последовать твоему совету, что ж ещё. Без конгрегатора кольцо не укрепишь. А создать его может только Старик.
Командир и Мартин сели в разных углах кухни друг напротив друга и принялись сосредоточенно крутить свои кольца в виде змей, будто настраивали радиоволны на невидимом приёмнике. Постепенно над полом, выложенным сине-белой плиткой в шахматном порядке начало сгущаться зеленоватое облако.
Вета лихорадочно тёрла виски, пытаясь вернуть в происходящее логику. Однако, подушечки пальцев снова заныли, напоминая о недавних ранках и пришлось оставить это занятие. Самый обыкновенный день за окном кухни опровергал напрочь все рассуждения кардиналов. С улицы несся визг покрышек, шум моторов и какие-то невнятные вопли. Синица в «чёрном берете» зависла перед стеклом, словно проверяя, нет ли чего поживиться, и упорхнула по своим делам.
«Гнать их всех надо, гнать в три шеи. Сейчас уже двенадцать, наверное. Ленке бы позвонить, узнать, что там, на Лехновке…»
— Всё это какое-то безумие…
— Не спорю, — отозвался Бертран, не оборачиваясь. — Быть может, времени нет вовсе, откуда нам знать? Может, мы существуем только здесь и сейчас.
— Но я же помню, что было до. Я помню, я знаю, что это было.
— Что есть память, как не осознание прошлого?
«Так нельзя. Это неправильно. Если так и дальше пойдёт, я начну думать, что мне нравится эта спесивая морда. Всё это добром не кончится».
И всё же она стояла, оперевшись на мойку, и смотрела — жадно, стараясь запомнить каждую чёрточку и тень морщинки.
— Я могу как-то помочь?
— У меня стойкое ощущение, что ты ко мне липнешь.
Вета отпрянула, побелев, будто её ударило током.
