«Ну а если бы тебя не нашли, или, точнее, не подобрали? Что бы ты делал тогда?»
Слим, уткнувшись в воображаемую порцию жратвы, делает вид, что не слышит.
«Ну так что же? Если бы тебя не подобрали?»
Слим отвечает, не поднимая носа из «миски»:
«Не знаю, мой капитан… Думаю, что несдобровать бы мне тогда…»
«Это уж точно! Ты был уже наполовину мертвым от голода и холода».
«Но ведь бывают же счастливые случайности!»
«Надо полагать!»
«И все-таки я сбежал от них сам, мне никто не помогал, что правда, то правда!»
«Сам! В одиночку! Ну, ты загнул! — Басел уже больше не ломает комедию. — Обнаглел ты совсем! Ну как это в таком виде ты бы добрался сюда, весь попорченный?»
«А мне, может, нравится говорить это! — возражает Слим. — И потом, это ведь игра, а раз игра, надо уметь играть! А ты не умеешь! Ничего ты не умеешь, старик».
«Ну ладно, давай продолжим», — говорит Басел.
«Ну а теперь…»
Слим делает вид, что наелся до отвала и просто задыхается от сытости. Повторяет, покашливая:
«Ну а теперь… кхе-кхе!..»
«Что теперь?» — нетерпеливо спрашивает Басел.
«А теперь я готов выполнять ваши приказания, мой капитан. Я хочу продолжать борьбу за революцию, я хочу служить революции. Ружье… Ружье — вот все, что мне надо сейчас!»
«Ружье, идиот? Тебе — ружье? Да ты завтра же вернешься туда, откуда пришел! В революцию не принимают калек!»
Теперь начинает шуметь Слим.
«Ах ты, кликуша несчастный! Предатель, иуда! — кричит он. — Ты готов продать мою башку за луковицу! Тебе лишь бы нажиться на чужом горе!»
Он призывает нас в свидетели. Но мы с Немишем просто покатываемся со смеху. А Слим нам кричит:
«Посмотрите на эту коровью шкуру, он хочет, чтобы я в нее влез!»
Ни я, ни Немиш не можем ответить ему от смеха. Мы просто давимся, у нас даже слезы на глазах. И тогда Слим говорит:
«Вы сами после этого не лучше. Не многим больше стóите».
Арфия обернулась к Родвану:
— Ну что, друг Родван? У тебя еще есть желание пройтись немного?
— Я привык ходить. Каждую ночь часами брожу по улицам…
— Честное слово, и я тоже! Теперь вижу, что не одна я оживаю после десяти вечера. Становишься как бы… я бы сказала, легче.
— Да, жизнь вроде бы дает тебе передышку, все кажется прощенным, — замечает Родван. — Разве что…
— А я ведь встречала тебя несколько раз.
— Я всегда хожу один. Не то что ты…
— Чтó я?
— Да с тобой всегда кто-то есть, ты всегда в окружении людей…
— Это правда. Я и сама не знаю, как это получается, но это так! Кто-то всегда оказывается рядом, готов составить мне компанию!
