Рассвет словно бы послужил для них сигналом прекратить свою смехотворную церемонию. Крабы принялись стремительно расползаться по бесчисленным норкам, но я, памятуя, что они передо мной в долгу за бессонную, тревожную ночь, изловил нескольких этих тварей. Тела их были слишком малы и содержали так мало мяса, что его едва ли стоило выковыривать, но вот содержимое больших клешней, которые я запек над огнем, прежде чем расколоть, оказалось очень вкусным. Впервые за невесть сколько времени я насытился и сразу же ощутил себя человеком. После этого я поднялся на ноги, чтобы толком осмотреться. Не приходилось сомневаться, что я вернулся в Сей Мир и, бесспорно, находился на его западном побережье, но при этом меня забросило далеко на север, в совершенно неизведанные края. Море, как и везде, простиралось здесь до самого горизонта, но выглядело куда более спокойным, чем знакомые мне южные моря: ни валов, ни вспенивающихся барашков, лишь мягко накатывавший на пляж прибой. В другом направлении, на востоке, за пальмами и другими прибрежными деревьями громоздился горный массив. Горы вздымались высоко, но то были не безжизненные вулканические кряжи, близ которых мне недавно довелось побывать, а склоны, поросшие густыми лесами. Определить, как далеко на север отнесли меня океанское течение и пригнавший дождь ветер, у меня не было ни малейшей возможности, но я понимал, что если просто пойду вдоль побережья на юг, то рано или поздно снова вернусь к той бухте близ Цеборуко, откуда легко найду дорогу в хорошо знакомые края. К тому же, пока я оставался на берегу, мне не приходилось беспокоиться насчет еды или питья. Даже если не найдется ничего другого, я мог сколь угодно долго продержаться на крабах-барабанщиках и кокосовом молоке.
Однако проклятый океан опостылел мне настолько, что захотелось убраться подальше, чтобы его не видеть. Незнакомые горы вполне могли кишеть дикарями или неизвестными мне опасными хищниками, но, так или иначе, это были всего лишь горы, а находить там пропитание я умел. Особенно меня привлекало разнообразие горных ландшафтов, выгодно отличавшееся от опостылевшего морского пейзажа. Поэтому на том берегу я задержался лишь дня на два или три. Этого хватило, чтобы отдохнуть и восстановить силы, после чего я заново уложил свою котомку, повернул на восток и зашагал к подножию гор.
К счастью, тогда стояла середина лета, ибо ночи в горах прохладны, а моя одежонка и единственное одеяло уже изрядно поизносились, к тому же долгое пребывание в соленой воде не пошло им на пользу.
