— Почему? Но почему? По-че-му?
Дедушка не хотел видеть, в какой колодец он толкает меня. Его прожорливая, изголодавшаяся злость перекусила меня, не заметив, как не замечает метровый пес случайно проглоченное насекомое. Но и в этом сравнении теперь, я знаю, участвуют суррогаты: синтетический пес и механическая муха…
— Почему? — передразнил дедушка. — Потому что это часть ЗОД. Кто-то когда-то решил, что возвращение к природе, земледелию, к естественной связи с почвой, к неспешному вдумчивому образу жизни на берегах незагаженных рек, к лесам, полным зверей и птиц, — все это чудовищная глупость, идея, достойная Дурака. И вот, чтобы никакой Дурак не смог вывести агломератов из бездушной геометрии Агломерации, из сутолоки, не оставляющей времени на размышления, из пыли, грязи, закопченности Агломерашки, была придумана Аграрка — с целью опошлить саму идею ухода из Агло. Мол, вот она какая, Аграрка — нравится?! — с синтетическими коровами, куцая подделка! Аграрка в том виде, в каком она сейчас существует — с неурожаями, стареющими вырождающимися жителями, пьянством, бескультурьем, — самое убогое, что можно себе представить. Но ведь это лишь провокация — вся эта профанация того, что может быть прекрасным, чистым и обильным. Провокация против несуществующего Дурака. Да, никакой Дурак не станет звать агломератов жить в такой Аграрке! Но умнейший агломерат позовет агломератов в ту Аграрку, которой она может и должна быть!
— Молчи, молчи, молчи, — прошептал я, особенно пугаясь его последних фраз. — Я ничего не слышал, ни слова, слова…
* * *
Через несколько недель меня вызвал Джеб.
— Приятный сюрприз для вас, Бажан. Я выхлопотал вам место в Центре Высочайшего Обучения. Что с вами? Вы побледнели! Возьмите себя в руки.
— Спасибо, огромное спасибо, — сказал я. — Не знаю, как вас благодарить.
Джеб что-то пробормотал. Я ослышался, потому что мне почудилось: «До чего ж я ошибся в нем… глуп, до чего глуп…»
— Простите? — переспросил я.
— Нет, я так… Вы свободны. Сдайте дела, со следующей недели приступайте к учебе. Теперь уж вам придется читать книги — так и не отвертелись.
Я был ему очень благодарен, но мне было так и непонятно, почему он так любит меня, так выделяет из остальных, принимает так близко к сердцу мою судьбу.
— До свидания, — восторженно проговорил я. — И помните, я за вас готов в огонь и в воду!
— Ну, ну, не надо… Идите. Идите же!
* * *
Я вспоминаю, и мне больно.
