Не прочитав ни «Бесплодной земли» — ни книг Беккета или Джойса, если уж на то пошло, — Адам затруднился бы сказать, какое вдохновение находили современные авторы в средневековой поэме о странствиях заблудшей души по Аду, Чистилищу и Раю.
Впрочем, значения это не имело. Даже поверхностное знакомство с «Божественной комедией» подсказывало — какая-то связь между ней и мемориальным садом все же есть.
Когда Данте заблудился в сумрачном лесу, к нему подошел дух поэта Вергилия, который и провел гостя по девяти кругам Ада, а затем и по Чистилищу. На последнем этапе в роли проводника выступил уже дух Беатриче, давно умершей возлюбленной Данте. Вместе они прошли через Рай к последней встрече — с Богом.
Адама интересовало начало странствия: как Вергилий проводит Данте через Врата Ада. Не выступает ли в роли «сумрачного леса» та густая стена тиса с входом в сад? Не служит ли вратами расположенная неподалеку триумфальная арка? И не являются ли две декоративные и как-то странно несимметричные таблички с буквой N по обе стороны от «FIORE» частями анаграммы слова INFERNO, то есть «АД»? Возможно ли, что Федерико Доччи переместил — нет, не Небеса, — землю, много-много земли, чтобы всего лишь сделать насыпь для амфитеатра? Или он преследовал иную цель — воссоздать круги Ада, столь красочно и подробно описанные Данте в первой части поэмы?
Вопросы будоражили воображение, требуя незамедлительного ответа, и вот теперь, прибежав из сада, Адам торопливо листал страницы старинной книги.
Искомое обнаружилось в пятой песне «Ада».
Cost discesei del cerchio primaio giu nel seconde…
Так я сошел, покинув круг начальный,
Вниз, во второй…
Взгляд промчался по тексту: проклятия… стоны… плач грешников, подхваченных адским, не знающим отдыха ветром… Ipeccator carnali.
Он почитал еще, желая убедиться, что не ошибся, что понял все правильно.
Нет, не ошибся.
Если тисовая ограда заменяла сумрачный лес, в котором заблудился Данте, а триумфальная арка символизировала Врата Ада, то выходило, что Федерико Доччи поместил статую умершей супруги в том круге Ада, куда Данте поместил грешников плоти, прелюбодеев и развратниц.
Он так и не оправился от потрясения, когда в библиотеку вошла служанка.
— Мария?
— Сэр. — Почему она называет его сэром? — Синьора Доччи желает видеть вас.
— Хорошо. Спасибо. — Он остался на месте.
— Все в порядке, сэр?
— Да.
Ошеломленный открытием, Адам, однако, остался сидеть по другой причине: промокшая от пота рубашка приклеилась к кожаной спинке стула, и он опасался смутить Марию каким-нибудь неприятным звуком.
