— Она не была первой. — Над нами грохочут вагоны.
— Ну да. Но она точно первая из тех, кого ты знал лично. Ну, кто умер и переписал себя в память машины. Или три-четыре года назад ты тоже потерял сон, когда то же самое сделал этот, как там его, ну, этот француз, писатель?
— Да я особо и не думал об этом. Думал — так, рекламный трюк…
— А ведь он всё ещё пишет. И самое интересное, собирается писать и дальше, разве что кто-нибудь взорвёт его сервер.
Я вздрагиваю, трясу головой:
— Но ведь это не он, ведь так? Это всего лишь программа.
— Любопытная точка зрения. Трудно сказать… Хотя, насчёт Лайзы мы узнаем это точно. Она ведь не писатель.
«Короли», в общем-то, были уже давно готовы. Только заперты в её голове, как её тело — в экзоскелете.
Агенты организовали ей контракт с серьёзной конторой и вызвали рабочую группу из Токио. Лайза заявила, что хочет редактором меня. Я сказал «нет». Макс уволок меня в свой кабинет и пообещал поджарить на медленном огне. Если я отказываюсь, то им нет никакого смысла работать в нашей студии — Ванкувер вряд ли можно назвать центром мира и агенты предпочли бы Лос-Анжелес. Для Макса это означало кучу денег, для «Аутономик Пайлот» — шанс пробиться в высшую лигу. А я даже не мог объяснить ему, почему отказываюсь. Это было слишком абсурдным, слишком личным, Лайза меня просто добивала. По крайней мере, мне так тогда казалось. Но Макс был настроен серьёзно и не оставил мне никакого выбора. Мы оба знали, что другая такая работа мне не светит, по крайней мере — в этом городе. В общем, мы вернулись к агентам и сообщили, что всё улажено, я в деле.
Агенты продемонстрировали свои белоснежные зубы.
Лайза достала ингалятор и втянула лошадиную дозу «фена».
Мне показалось, что леди из агентства всё же слегка приподняла одну из своих математически совершенных бровей. Если это и означало неодобрение, то тем оно и ограничилось. После того, как бумаги были подписаны, Лайза могла делать более или менее всё, что хочет.
А Лайза всегда знала, что она хочет.
Мы делали «Королей» три недели, саму запись. Я напридумывал кучу причин не появляться у Рубина — в некоторые даже сам поверил. Она всё ещё жила у него, хотя агенты были от этого не в восторге. По соображениям безопасности. Позже Рубин рассказал мне, что ему пришлось натравить на них уже своего агента, и только после этого они, вроде бы, успокоились. Я и не знал, что у него есть агент. С ним как-то легко забывается, что Рубин Старк — самая большая знаменитость из всех, кого я знаю, всяко знаменитей даже того, чего мы тогда ожидали для Лайзы. Я понимал, что мы работаем с очень перспективным материалом, но ведь никогда не знаешь заранее насколько высоко это взлетит.
