— Третья! Вы где? — запросил он не успевшую подойти группу.
— Рядом.
— Отставить. Двигайтесь вдоль дороги во фланг атакующим аборигенам. Аккуратнее! — приказал Никифоров.
— Принял.
Неожиданно Вячеслав почувствовал головокружение и зарождающийся страх. Из носа хлынула кровь, глаза наполнились слезами. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он опустил штурмовую винтовку стволом к земле и до боли сжал пальцы рук. Майор не услышал звука выстрелов собственной «беретты» и не ощутил боли в правой ноге от срикошетировавшей пули.
Подоспевший Сапрыкин выбил ногой оружие из рук командира и положил дергающегося Никифорова на поврежденный асфальт. Вокруг бойцы клана продолжали стрелять по гноллам, сообразившим уже, что им ничего не светит. А когда из развалин раздались звуки выстрелов третьей группы, зашедшей почти в тыл к аборигенам, разгром «конницы» завершился. Но ничего этого Вячеслав уже не видел.
— Никифоров ранен! — крикнул Сапрыкин и засуетился вокруг командира отряда. Пощупал пульс на шее, убедившись, что с этим в порядке, сноровисто затянул ремень выше раны, вспорол ножом штанину и оглядел ногу. — Аптечку мне, быстро!
Кто-то протянул Егору старый военный медкомплект. Ноздря сорвал крышку и стал в нем копаться.
— Где вы его достали? Старье же… — тихо пробормотал он себе под нос, но его услышали.
— В машине был, — ответил Игорь Коновалов. — Я приказал в каждую положить. И не старье там вовсе, на складах «Военторга» хранились. Союзники презентовали недавно.
Егор кивнул и продолжил колдовать над раненым. Полил на рану трехпроцентным дезинфицирующим раствором и попытался оценить повреждение голени. Насколько Егору позволяли понять знания, полученные на курсах по оказанию первой медицинской помощи, дела обстояли не лучшим образом, но не настолько плохо, чтобы назвать ситуацию критической. Пуля прошла по касательной, не задерживаясь, вырвала кусок мяса и чиркнула по кости. Возможно, в кости возникла трещина, но пока это можно лишь предполагать. Без рентгена не определишь, что Ноздря и сообщил столпившимся вокруг бойцам во время процедуры перевязки. Когда он стал накладывать шину, со своим советом вмешался вездесущий Леха Гвоздь, который был в третьей группе:
— А морфий колоть будете? Я по телику видел, всем с огнестрелами колют. — Бывшие омоновцы и остальные присутствующие зашикали на него, кто-то даже дал ему легкий подзатыльник.
— Н-не… надо… морфий, — послышался тихий голос майора.
