К тому же в этом предложении есть свои преимущества. Рядом с крошечной квартиркой Кэсси городской особняк Эбботов выглядел роскошным дворцом с высокими потолками, широкими винтовыми лестницами и витражами по обе стороны входной двери. И тот факт, что в любое время дня и ночи можно включать магнитофон на полную громкость без боязни потревожить соседей, послужил не последним аргументом в пользу переезда Кэсси.
Распакую вещи, устроюсь в гостевой комнате и сяду за рояль Пэгги, решила девушка. Она вешала в шкаф брюки, когда висевший на поясе мобильный телефон истошно запищал.
— «Жена внаем», — как автомат ответила Кэсси.
— Уже восемь вечера, Кэсси. Рабочий день давно закончился, — рассмеялся в трубке голос ее подруги и партнера по бизнесу.
— Привет, Пейдж. Это я по привычке.
— Уже устроилась на новом месте?
— Да. Пэгги придется выталкивать меня из дома силой.
— Сможешь завтра посидеть у телефона? Сабрина едет в Форт-Коллинс забрать ребенка одного из наших клиентов из летнего лагеря. А мне нужно отвезти маму к врачу.
— Конечно, смогу. Я весь день буду следить за работой слесаря и его бригады.
— Неужели Пэгги велела тебе не спускать с них глаз, не отлучаясь ни на минуту? Это похоже на тюремное заключение.
— Нет, что ты. Главное — проследить за тем, чтобы они пришли и начали работать, а потом смогу заняться своими делами. Да, Пейдж, только переводи, пожалуйста, звонки на домашний телефон Пэгги.
Мой мобильный стал быстро разряжаться, а если будет много желающих воспользоваться нашими услугами...
— Хорошо бы ты оказалась права. В это время года клиентов так мало. Пока.
— Пока.
Кэсси повесила мобильный на пояс, убрала пустой чемодан под кровать и спустилась вниз.
Смеркалось. Дом погрузился в таинственный полумрак, нарушаемый местами тусклым светом уличных фонарей, которые окружали детскую игровую площадку неподалеку. Витражи по обеим сторонам входной двери бросали на пол причудливые зыбкие тени. Девушка поежилась, и быстро прошла через холл в просторную гостиную.
Здесь было гораздо уютнее: мягкий ковер и удобные кресла выглядели привлекательнее холодного мрамора и острых углов холла. В полумраке блестел черный полированный рояль. Затаив дыхание, Кэсси дотронулась до его зеркальной поверхности, открыла крышку и пробежалась быстрыми пальцами по клавишам.
Поначалу пальцы не слушались — и неудивительно: Кэсси не прикасалась к инструменту уже больше года. Ее охватило давно забытое чувство, когда из-под рук полилась мелодия. Звуки кружились в воздухе, взлетали и замирали где-то под потолком.
