СУДЬЯ. Оставьте, оставьте этот разговор про судью. Вы ведь жалуетесь на барона, как на домовладельца, частного человека. Так и говорите о действиях этого частного человека, а судью не поминайте. Итак, объясните мне: в какое именно время барон отломил штукатурку?
ГОЛУБЦОВ. Идучи назад из моей квартиры.
СУДЬЯ. И все это из-за одних лишь кур?
ГОЛУБЦОВ. Да, из-за них. Больше не из-за чего. Он кричал: «Выгоню вон, сорву вывеску!» Выбежал на двор, крикнул дворника, портерщика и стал вместе с ними выгонять на улицу моих курей. Те подняли шум, не шли. Все жильцы выскочили на двор и хохочут. Да нельзя было и не хохотать — барон, мировой судья, полковник пустился среди белого дня кур гонять! Потом приказал сорвать вывеску, которую сам позволил мне повесить. Вывеска дана мне законом, и ее никто срывать не смеет.
ПОГОДИН. По 16-му пункту контракта Голубцов вправе повесить вывеску в три четверти аршина, а он навешал в три аршина, почему барон и требует ее снять.
СУДЬЯ (Голубцову). Можете вы доказать, что барон отломил штукатурку, оторвал войлок, клеенку?
ГОЛУБЦОВ. Да штукатурка до сих пор еще не замазана.
СУДЬЯ (Погодину). Был кто-нибудь при том, когда барон ходил к Голубцову?
ПОГОДИН. Да, был гусарский поручик.
ГОЛУБЦОВ. Неправда, никого не было. (Поверенному.) Стыдно вам, Сергей Сергеевич, говорить ложно.
СУДЬЯ. При входе или при выходе был поручик?
ПОГОДИН. При входе. В комнату, впрочем, вошел один барон, а тот остался на лестнице.
ЛУКЕРЬЯ. Когда я отворила дверь барону, на лестнице, кроме него, никого не было. Он у нас накричался, нашумелся вволю, потом, когда хотел выходить и я не сумела скоро отворить ему дверь, так стал стучать в нее ногами, что вся штукатурка кругом нее обвалилась. После того он выбежал во двор и ну кур гонять на улицу. Жильцы повыскочили со всех квартир, да и покатываются со смеху, глядя, как барон с курами воюет. А он надрывается: «Ши-ши, ши-ши». Жильцы, одначе, вскоре попрятались.
СУДЬЯ (Голубцову). Вы полагаете, что поступок барона для вас бесчестье?
ГОЛУБЦОВ. А то как же. Известно, бесчестье.
СУДЬЯ. Нет, это зовется самоуправством, а не бесчестьем.
ГОЛУБЦОВ. Я — человек темный, по мне все равно, как ни назовите. Только так поступать нельзя. У меня часто бывают свадьбы, собирается человек по полтораста гостей. И вдруг бы барон в этакое время ворвался да и затеял бы такую историю? Ведь из-за этого бог весть какая перепалка могла бы выйти!
СУДЬЯ. Чего же вы хотите: поступить с бароном по закону или получить с него денег?
