Оставив заброшенный дом, я вернулся к сараям. По стволу дикой яблони вскарабкался на примеченную крышу. Прогулка по кровле подтвердила предположение, что это удачное место для засады. Да и обзор в обе стороны отличный. Единственная проблема – мою персону хорошо видно с неба. Настолько хорошо, что увеличенные снимки распластавшейся фигуры с надписью на спине «ОХРАНА» можно послать на обложку журнала «Солдат удачи». Бли-и-ин... Кусок толя мог бы отлично замаскировать меня. Правда, когда появится пришелец, я не смогу справиться с ним, не нарушив маскировку.
Я спрыгнул с крыши на землю. Ничего у меня не выйдет. Для пришельцев эта операция важна до крайности. С неба за курьером будет вести наблюдение куча оптики, которая наверняка не хуже той, что установлена на наших спутниках, читающих номера автомобилей. А то и НЛО будет курсировать неподалеку, чтобы пособить в случае чего. Едва я совершу в отношении гостя действия, прямо противоположные переговорам, как поднимется тревога и неизвестно, чем все кончится.
Нужно, чтобы они терялись в догадках. Чтобы не понимали, что произошло с их посланником, куда он вдруг запропастился. И самое главное, чтобы сидящие на орбите Земли ничего не заподозрили, я должен каждую секунду оставаться у них на виду, являясь образцом рабского послушания.
Я понял, что не справлюсь один.
Мне нужен помощник.
* * *
Единственный человек из местных, отчасти посвященный в странности, творящиеся вокруг спецхрана, был Тарасыч. Я спас ему жизнь, и он хорошо это помнил, поэтому трава вдоль ограждения была скошена больше чем наполовину. Он выполнял эту работу каждый день, поскольку только так мог расплатиться со мной. Сейчас бы мне крайне пригодилась другая его помощь. Только привлечь деда я не мог, и на это существовали две веские причины.
Во-первых, я сомневался, что в схватке с пришельцем от деда будет польза. Характер не тот. Зато сорвать мои планы неуклюжим поступком, подставить мою голову или самому угодить в капкан – в наличии подобного таланта у Тарасыча я почему-то не сомневался. Короче, не чувствовал я в нем опоры, и это была первая причина. А во-вторых, Тарасыч сегодня дежурил на спецхранилище. И подменить его было некем. Короче, дед отпадал.
Другой возможный помощник, пришедший на ум, был Лева, мой сосед сверху, слесарь и бывший зек. Этот вроде сегодня дома, по крайней мере я видел его с утра – рисовался в распахнутом окне, сложив руки на груди и выставив тюремные татуировки на обозрение всему поселку. У меня с ним сложились добрые соседские отношения: не далее как вчера я дал ему полтинник взаймы, а до этого он еще приходил за сахаром. Бывший зек, а ныне слесарь мог помочь как никто. Только Лева вряд ли согласится подвизаться на такое дело. После отсидки он стал осторожен и опасался встревать в неприятности, пахнущие отделением милиции, – хватило одного раза и трех лет в исправительной колонии. Нет, Лева мне тоже не помощник.
