И вот сейчас, лейтенант Кондрашов, вполне себе идет. Как настоящий красный командир. И снующие мимо бойцы не смеются над ним.
А из головы не выходил тот стон из окна вагона. Жуткий какой-то стон. Утробный какой-то.
И Кондрашов пообещал сам себе, что напишет стихотворение про этот вагон, про этот поезд. А махорку отдаст первому же раненому, которого встретит на своем пути.
Вот он и ехал вместе со своим взводом бить немцев, ехал и сочинял стихи:
Эшелоны, эшелоны…
Кто-то плачет, кто-то стонет.
Кто-то спит, а кто-то — курит,
Кто-то жив, а кто-то умер…
Кондрашов поморщился и зачеркнул последние две строчки.
— Товарищ лейтенант, а товарищ лейтенант! — перебил его мысли голос сержанта Пономарева, назначенного помкомвзвода.
— А? Что? — встрепенулся Кондрашов.
— Товарищ лейтенант! Вот рассудите нас! Мы тут спорим…
Пономарев — хитрый и рыжий челябинец — опять спорил с кем-то. Он был одержим спорами. Не важно на что и не важно о чем — лишь бы поспорить. Если выигрывал он, то щедро делил на взвод буханку или банку тушенки, проигрывал — не менее щедро подставлял лоб под щелбаны. И в обоих случаях — смеялся.
Лейтенант, стряхнув сено с шинели, поднялся и подошел к спорщикам.
— Вот рассудите, товарищ лейтенант! Я говорю, что мы в этом году войну закончим, а рядовой Сергеенок — в следующем! А? Кто прав?
Кондрашов почесал лоб, сдвинув свою фуражку:
— А на что спорим?
— На щелбан Гитлеру! — засмеялся Пономарев. — Разбивщику половина выигрыша!
— Это как? — удивился лейтенант.
— Ну… Вы замахиваетесь, а бьет кто-то из нас! — ответил Пономарев.
Белобрысый Сергеенок кивнул в знак согласия.
Кондрашов засмеялся:
— Я тоже не удержусь!
— Да бейте тоже, кому ж жалко-то? — улыбнулся в ответ сержант. — Так когда война-то закончится?
И тут Кондрашов вспомнил…
* * *
…День тот был жарким. Горячим был тот день. Весь выпуск лейтенантов стоял на том самом плацу под июльским солнцем, обливаясь потом. Стоял и слушал комиссара училища.
— Товарищи красные командиры! Сегодня вы уходите на фронт!
Голос комиссара разрывал теплую тишину летнего дня:
— Помните все, чему вас учили. А еще помните, что товарищ Сталин сказал — тысяча девятьсот сорок второй год — это год окончательного разгрома немецко-фашистских захватчиков! Но! Зависит это не только от товарища Сталина! Это зависит от нас с вами! Враг все еще стоит под Москвой! Его железная рука схватила за горло Ленинград! Фашисты рвутся к Кавказу! И только мы можем остановить его! Мы! И больше никто!
