Он выразил общее нетерпение… Но, сообразив, что речь идет о личном письме и что его любопытство неуместно, пробормотал:
— Простите меня, кузина! Честное слово, я не много забылся…
Истина, конечно, заключалась в том, что граф с трудом выносил присутствие своего сына в этом доме, рядом с Анриеттой, и тот доверительный жест, которым она отдала ему письмо. Жандармы, слегка сбитые с толку, смотрели на все, что происходит у них на глазах, и спрашивали себя, должны ли они вмешаться или не должны… Присутствие графа еще больше их сковывало. Что же касается Марселя и Виктора, то им лишь хотелось оказаться подальше отсюда.
Невероятно! — пробормотал Ришар. — Рембрандт… Под этой картиной — Рембрандт!.. Это… это…
…немыслимо! — подсказала Анриетта.
Что? Рембрандт? — переспросил капрал, вертя картину в руках. — Но я ничего тут не вижу.
Рембрандт? — повторил граф, тоже бледнея. — Если это так… то вы сказочно богаты, кузина!
Мишель и Даниель гордо переглянулись. Они наконец раскрыли тайну картины.
Остальное было уже не так интересно. Они понимали, что сейчас всему найдется свое объяснение.
Анриетта взяла у Ришара письмо и вежливо протянула его графу. Тот сделал было гордый жест отказа, но… любопытство оказалось сильнее.
— Если вы настаиваете, кузина, — сказал он.
Прочитав письмо до конца, он вздохнул.
— Так вот что пришло в голову графине Гортензии, — произнес он. — Что ж, ее план удался, и нам остается лишь подчиниться ее воле.
Капрал решил, что члены семьи де Маливер уже достаточно поговорили друг с другом.
— Если позволите, господин граф, я хотел бы задать несколько вопросов.
— Конечно, конечно, мой друг. Но я думаю, мне больше нечего здесь делать. Вы, Ришар, мне кажется, должны пойти со мной… Теперь, когда ваша кузина так богата, вам, я полагаю, не место в этом доме…
Ришар поморщился, а Анриетта немедленно вмешалась.
— Мсье граф, — сказала она, — я отказываюсь понимать ваши слова. Ришар, имейте в виду, что это неожиданное богатство ничуть не меняет моего отношения к вам.
Капрал, слегка смущенный, что присутствует при этой сцене, громко сказал:
— Простите, господин граф, но мне бы хотелось услышать и ваши показания. Мадемуазель, считаете ли вы, что это письмо может оказаться полезным следствию?
— Конечно, мсье капрал. Вот оно.
Жандармы одновременно протянули за письмом руки.
С некоторой растерянностью прочли они «полезный следствию» документ. После нежных пожеланий «дорогой кузине Анриетте» приятных каникул «в компании милой Денизы» графиня Гортензия де Маливер переходила к главному.
