— Послушай-ка Сэмюэл, что я тебе скажу, — тихо произнес Гарри. — Здесь, на этой земле, уже вырыта для меня могила. Не могу же я ее оставить!
— Кто опустит тебя туда, старик?
— Я сам лягу в нее. Когда придет час.
— А кто закопает?
— Ветер позаботится об этом…
На глазах Гарри блеснули слезы. Казалось, он сам этому удивился, но, тут же забыв, вскричал в смятении:
— Но почему, Сэм, почему? Зачем мы стоим здесь и занимаемся дурацким прощанием? Почему из портов уходят последние корабли, а в небе — гул последних самолетов? Куда ушли люди? Что случилось, Сэм?
— Все очень просто, — спокойно ответил Уэллис. — Здесь плохая погода. Она и всегда-то была плохой, но раньше говорить об этом было не принято… Ничего нельзя было сделать. А теперь… Теперь Англии конец. Будущее принадлежит…
Они оба одновременно повернули головы к югу.
— …Канарским островам?
— И Самоа.
— Побережью Бразилии?
— Не забудь про Калифорнию!
Оба печально улыбнулись.
— Да, Калифорния. Миллион англичан от Сакраменто до Лос-Анджелеса.
— И еще миллион во Флориде.
— Человек говорит с солнцем. Да, Сэмюэл, да. Кровь говорит одно, а солнце — другое. И в конце концов кровь решается: на юг. Она говорила нам об этом две тысячи лет, а мы ее голос в себе глушили. И вот, наконец, решились. Солнце победило!
Уэллис посмотрел на друга с восхищением.
— Продолжай, Гарри, продолжай! Похоже, мне не придется тебя уговаривать…
— Нет, Сэм, ты ошибаешься. Солнце победило тебя. Меня ему не сломать! Может, я и хотел бы, да не могу. Правда, одному мне здесь будет скучновато… А что, Сэм, если я и тебя уломаю остаться? Помнишь, как когда-то, когда мы были молодыми?
— Замолчи, Гарри! Ты заставляешь меня думать, будто я предаю родину и королеву…
— Ну что ты. Тебе некого предавать, потому что здесь никого не осталось. Хотя кто бы мог подумать тогда, в 1980-х, когда мы были еще мальчишками, что обещания вечного лета разбросают нацию по свету, как пыль?
— Тогда и ты вспомни, Гарри. Всю жизнь мы мерзли. Всю жизнь! Долгие годы мы натягивали на себя свитера и кофты, и никогда у нас не было вдоволь угля, чтобы согреться. Один день в году голубое небо, и дождь, дождь, дождь, а зима приходит в августе…Я больше не могу, Гарри. Я больше не могу!
— И не надо. Наш народ достаточно настрадался. Люди заслужили Ямайку, Порт-о-Пренс и Пасадену. Дай мне руку, дружище! Пожми, да покрепче. История этого не забудет! А когда будешь там, на Сицилии, в Сиднее, в Калифорнии — расскажи об этом репортерам. Пусть напишут! И в исторических книгах пусть расскажут о нас… Мы это заслужили, Сэм!
