— Посмотрите внимательно, — сказал Урс и неожиданно бросил драгоценную вещь в направлении Пейтона. Дэвенпорт вскрикнул и вскочил со своего стула. Однако Пейтон сумел подхватить колокольчик, хотя и с трудом.
— Вы что, с ума сошли? — воскликнул он. — Разве можно его бросать?
— А, вы цените Поющие Колокольчики, не так ли?
— Да. Это действительно очень ценная вещь, и разбить ее было бы непростительно. Но это, я думаю, не является преступлением?
Пейтон легким, почти профессиональным движением погладил Колокольчик. И тот запел! Мягкий, чистый звук, как будто зазвучал сразу десяток флейт…
— Дайте его мне, мистер Пейтон, — резко сказал доктор. — Бросайте!!!
И Пейтон бросил. Автоматически, не раздумывая. Но… Не преодолев и трети расстояния между ним и доктором, Колокольчик упал на пол и с жалобным звоном разлетелся на куски. С ужасом он уставился на утраченное чудо…
— Когда вы, Дэвенпорт, найдете место, куда преступник спрятал Колокольчики, я попрошу, чтобы мне отдали один из них — тщательно обработанный и без трещины. В качестве платы.
— Платы? За что? — спросил Дэвенпорт.
— Ну как же! Ведь дело теперь достаточно прояснилось. Помните маленькую речь, которую я произнес несколько минут назад? Все-таки есть одна вещь, которую космонавт, отправляясь в полет, не может взять с собой с Земли. Это — сила тяжести. Мистер Пейтон, как мы только что убедились, очень ценит Поющие Колокольчики. Однако он забыл, что по крайней мере неделю провел на Луне, где сила тяжести в шесть раз меньше земной. Его мышцы еще не адаптировались — вот он и не смог рассчитать силу броска. Можете считать мое мнение заключением эксперта, мистер Дэвенпорт. Я утверждаю: арестованный вами человек всего лишь несколько дней назад вернулся из космоса. Он либо просто путешествовал, либо провел время на космическом объекте, на котором сила тяжести значительно отличается от земной. Например, на Луне…
Дэвенпорт торжествующе поднялся.
— Будьте так любезны, доктор, оформите ваши выводы письменно, — сказал он, положив руку на рукоятку бластера.
— Думаю, этого хватит, чтобы подвергнуть убийцу психоскопированию. А Луи Пейтон, потерявший всякую охоту к дальнейшей борьбе, думал только о том, что теперь ему если и придется писать мемуары, то лишь о своем катастрофическом провале.
