Кровь хлынула изо рта и носа Халила, он отшатнулся, и ятаган остался под левой рукой девушки.
— Я сберегла его для тебя, — произнесла Джулия, направляя клинок ему в живот. — Может, если его обагрить кровью, он будет стоить еще дороже?
Халил попытался провести обманный хук, но Джулия отбила удар, и ее кулак с треском влетел туда, где верхняя губа араба встречалась с носом, выбив четыре передних зуба и обнажив десну.
— Ты должен поблагодарить меня, — сказала Джулия. — Я поправила твой удар. И кстати, даже не обвиняю тебя в вероломстве.
Халил с воплями упал. Он катался по полу, хватаясь за голову. Густая кровь хлестала изо рта. Джулия брезгливо посмотрела на него, потом проворчала:
— Это займет тебя на какое-то время.
Она повернулась к Стафу. Гигант уже встал на ноги и, хотя с трудом сохранял равновесие, был все еще грозен. Если бы гнев мог убивать, Джулия умерла бы раз десять. Араб пошел на нее. Гигант весил намного больше худенькой девочки и со всей возможной яростью загонял ее в угол, прижимая к посредственной копии «Голубого мальчика» Гейнсборо. Казалось, ей некуда отступать. Выкрикивая арабские ругательства, Стаф рвался разделаться с ней.
Джулия долго тренировалась, готовясь к подобным моментам. В инструкциях Шен Ху по обороне особое внимание уделялось схватке без оружия. Однако он не считал себя специалистом в этой области и поэтому отдал ее в обучение Олла Хану, круглолицему мастеру из Исфахана. Хан, которого обманула ее красота, заявил:
— Я договорился с твоим мастером, что ты останешься со мной до тех пор, пока не побьешь меня в безоружной схватке. А на это может уйти вся жизнь, моя девочка.
На самом деле Олла Хан скончался в больнице спустя пять месяцев после этого разговора.
И теперь, когда Стаф предпринимал стремительную и необдуманную попытку добраться до нее, Джулия раздумывала не над тем, как отбиться, а какой метод обороны выбрать. А еще ей надо было решить, до какого состояния ей стоит избить его, а это в свою очередь зависело от того, во сколько он оценит ее жизнь. За несколько мгновений она решила, что этот большой волосатый мужчина, от которого дурно пахло, совершенно не ценил ее и лучшее, что он мог сделать для своего хозяина, это прекратить сопротивление.
Впрочем, у нее было мало времени. Она выбросила вперед правую руку, перейдя в контрнаступление. Стаф ударился об ее кулак и резко остановился. Ее пальцы вцепились ему в переносицу, потом она оттолкнула его. Он ударился головой о панель и чуть не сломал себе шею. Его глаза закатились, обнажив белки, и он плюхнулся на пол, как двести фунтов баранины.
