стал пробираться к сцене.
Через несколько минут он вошел в ложу и увидел, как Анжелика и Лиза пытаются друг друга успокоить. На их заплаканных лицах было написано неверие в происходящее.
Плечи Лизы тряслись от рыданий. Она зарылась лицом в обтянутые перчатками ладони.
Анжелика вскочила, глядя на Саймона и вытирая слезы.
— Какое горе, Анжелика! — произнес парень мягко, его темные глаза глядели на нее с сочувствием. — Какое горе, какое горе!
— Ты видел… ты видел, как он упал? — спросила барышня. — Остался ли Джеймс в живых? У меня не хватает духу посмотреть,
Саймон склонил голову.
— К сожалению, твой друг погиб.
— Не-е-е-е-ет! — испустила Анжелика крик ужаса.
— Он упал так быстро и с такой высоты, — рассказывал Саймон шепотом. — Я видел, что он ударился головой. Думаю, он умер сразу, же.
Анжелика застонала и прикрыла глаза.
— Он не собирался прыгать! — раздался резкий испуганный крик Лизы. — Зачем Джеймсу прыгать? Но почему тогда он взобрался на перила?
— Если я могу чем-то помочь, — обратился Саймон к Анжелике, бережно кладя руку вздрагивающее плечо девушки, — помни, что всегда можешь на меня рассчитывать.
Анжелика повисла у отца на шее и попросила отвести ее в гостиную. На ходу она сняла черный капор, кинула его на кресло.
— Похороны удались на славу, — сказал Генри Пирс своим обычным грубоватым голосом. Это был крупный краснолицый мужчина с густыми черными усами, и его манеры были таким же грубыми, как и голос. — Вот только лошадь тащила катафалк еле-еле. Не понимаю, почему они проверяют лошадей перед работой.
— Да, папа, — ответила Анжелика слабым голосом. Она шагнула к низкой кушетке и тяжело опустилась на нее.
— Ты сильно побледнела, — заметил отец, изучая дочь сузившимися глазами. — Крепись, Анжелика.
— Да, папа.
— Ты должна пережить эту трагедию, — продолжал отец с грустью. Затем поцокал зубом, его; усы заходили вверх-вниз. — Джеймс Домье был милым юношей.
Анжелика вздохнула. Ей хотелось переодеться. Тяжелое черное платье было жарким и неудобным.
— Гамильтон Скотт станет блестящей партией для тебя, — сказал мистер Пирс, глядя в окно. — Я говорил с его отцом, и он желает этого брака всей душой.
— Папа, не говори мне о женитьбе сегодня. Ведь мы только что похоронили Джеймса, — сказала барышня дрожащим голосом. — У меня так кружится голова. Кажется, я сейчас снова лишусь чувств.
— Побереги силы, дочка. Мы обсудим все, когда ты окрепнешь, — мистер Пирс отодвинул оконную занавеску, и комнату залили яркие солнечные лучи.
