Убранство и мебель были великолепны. Каждый предмет стоял точно на своем месте. Роберт Хилл рассказывал, как он приобретал все эти вещи: в частных коллекциях, на случайных распродажах, на аукционах «Сотби» и «Кристи». Похоже, хозяин «Розен-хауса» не скупился, украшая дом своей мечты.
Видя, что Джудит с восторгом застыла перед очаровательной фарфоровой парой — Коломбина и Арлекин, Хилл вытащил Коломбину из черного лакового шкафчика и протянул ей.
— Какая прелесть! — благоговейно прошептала Джудит.
— Челси, красный период, — пояснил Хилл.
Не будь это коллекционная вещь, она бы здесь не стояла, подумала Джудит. Но интересно, вглядывался ли когда-нибудь владелец в бледное лукавое личико, восхищался ли его красотой?
— Прелесть… — повторила Джудит. — И весь этот дом просто чудо. Не представляю, как можно даже думать о том, чтобы отсюда уехать.
— А я разве об этом говорил?
— Вы сказали, что, возможно, останетесь.
Рассеченная шрамом бровь поднялась.
— Вы действительно настоящая газетная ищейка. Запоминаете все, что слышите.
Хилл опять дразнил ее. Джудит оторвалась от созерцания фарфоровой фигурки и уточнила:
— Только то, что мне интересно.
Неожиданный флирт и заигрывание с Робертом Хиллом было для Джудит совершенно новым, пьянящим опытом. Она знала: потом навалятся сомнения — а было ли все это, хотя весь их небольшой городок в течение нескольких дней будет перемывать им косточки. Ну что ж, подумала Джудит, игра стоит свеч. Я по-настоящему хорошо провела время: осмотрела особняк, стала объектом ухаживания обаятельнейшего мужчины и, возможно, получу у него интервью. Так что пусть болтают. Обо мне еще и не то говорили.
— Пора идти. Утром мне рано вставать, — сказала Джудит. — Для меня это будет памятный вечер.
— Для меня тоже, — отозвался любезный хозяин. — Вы на машине?
Джудит припарковала свой «остин» у бокового входа. Очень удобно: не нужно проталкиваться сквозь толчею машин на подъездной дорожке и, когда потребуется, можно незаметно исчезнуть.
Роберт Хилл вышел ее проводить, но лучше бы он этого не делал. Джудит едва открыла машину, а потом, скрывая дрожь в руках, с трудом вставила ключ в зажигание. Но, несмотря на волнение, она ухитрилась спросить:
— Так вы не забудете об интервью?
— Разве я могу забыть?
А почему бы и нет? Он, черт возьми, волен делать все, что пожелает.
