СОБРАТ…
Над головой послышался рокот, будто открывались ворота, и между гигантскими лапами сфинкса забрезжил свет, пробежала рябь из теней и солнечных бликов, зазеленели листва и трава, зазвенели струны арфы.
«ПРОХОДИ, СОБРАТ», — сказал сфинкс.
И мы вместе вступили в море солнечного света.
И сфинкс, и зыбучие пески, и тусклое серое небо исчезли, как будто их никогда не было. Под нашими ногами белели выложенные в круг мраморные плиты, вокруг них стояли низкие скамьи, а за скамьями зеленели те самые деревья, какие представали моему мысленному взору, когда я слышала музыку Кида. Стройные, статные, с изящными перистыми листьями, которые шептали что-то под дуновениями легкого ветерка, наполненного пением арфы, совсем не такого, как сокрушительное дыхание сфинкса. Но внезапно мелодия арфы смолкла.
— Чудовище!
Оглушительный крик разорвал ласковую, полную шепотов тишину. Со скамейки вскочил худощавый старик с совершенно белой бородой. Он высоко поднял арфу и резким движением провел рукой по струнам.
По мрамору у него под ногами пробежала рябь.
— Уходи! — прокричал старик. — Уходи, чудовище, или предстань перед гневом Круга!
— Погоди! — крикнул Кид. — Выслушай меня, Периус. Я исправился! Я не такой, как был. Разве смог бы я попасть сюда, если бы не исправился?
Периус занес руку для удара, но остановился. Ужас и гнев, исказившие его резкие черты, сменились любопытством.
— Не думай, что сумеешь одолеть меня, — предупредил он. — Даже с этим… гнусным порождением дисгармонии у тебя в руках.
Дисгармонии? Неужели он говорит о чудесном инструменте? Но я не слышала от гитары Кида ни одной фальшивой ноты. Ни разу. Даже те странные, горькие несогласованные аккорды, которыми Кид пытался уничтожить сфинкса, были причудливо гармоничными.
— Я не хочу бороться с тобой, Периус, — ответил Кид. — Разве я сражался с тобой раньше? Разве я не ушел покорно в изгнание, когда мне приказали Старейшины?
Старик все еще воинственно ершился.
— Тогда почему ты вернулся? Запрет еще не снят. Как сумел ты пройти мимо Страж-зверя?
— Мне помогли. — Кид указал на нас. — Мне помогли эти пять подруг. Моих собратьев, — он подчеркнул последнее слова, чтобы Периус осознал его важность.
Периус впервые обратил внимание на что-то еще, помимо Кида и его гитары.
— Пять девочек… — проговорил он. — Ты и пять девочек прошли мимо сфинкса?
Кид улыбнулся.
— Присмотрись внимательнее. В них скрыто больше, чем кажется.
Периус пристально оглядел нас. Одну за другой. Потом медленно кивнул.
