— Потому я и хочу, чтобы у тебя был этот камень, — он пристально посмотрел ей в глаза. — Я не знаю, когда вернусь, когда смогу вновь говорить с тобой. „Слеза Иррина“ — это всегда символ веры друг в друга и любви. Чтобы не случилось, как бы плохо не было…
— Я понимаю, — повторила она, чересчур ровно, чтобы действительно поверить в ее спокойствие. — Но и ты должен знать: чего бы от нас не требовал долг, однажды мы будем стоять в Храме Ушедших, и между нашими ладонями будет такая же „слеза“. И когда пламя пробьет наши руки, я приму твою боль, какой бы сильной она не была. Без колебаний! Без сомнений! И без страха!
На миг он потерял дар речи, пока в груди мягко плескалось теплый, ласковый огонь, но с которым не страшно остаться одному в самый сильный ураган…»
Он сорвался с кресла, обрывая поток воспоминаний. «Почему?! Почему не сказал?..» Повернулся в сторону коммуникационного зала, уже готовый плюнуть на все… и замер на месте. Нет! Не так. Такое можно сказать, лишь глядя прямо в глаза, а не образу, каким бы удачным он не была.
«Прости! Прости меня!» — прошептал он. Ласково погладил статуэтку: «Если сможешь — прости!».
Легкое усилие — и около руки появилась управляющая матрица. Бережно и осторожно он перенес статуэтку к сканеру, поместил в центр матово-белого круга. Едва убрал руки, как круг осветился изнутри, и кольцо света оторвалось от его краев и неторопливо прошлось дважды — снизу вверх и обратно — по статуэтке.
«Снятие матрицы завершено. Матрица готова для передачи в информационную сеть Пещер Синтеза. Дополнительная информация?» — поинтересовалось Ядро дома. Тэш’ша молча положил дата-кристалл на круг сканера, коснулся когтем появившегося в управляющей матрице символа.
«Информация принята. Матрица размещена», — статуэтку подхватило силовое поле и отнесло в сторону, ближе к стандартному коммуникационному кристаллу. Лазоревое свечение появилось вокруг повисшей в метре от пола статуэтки, тонкие лучи такого же цвета протянулись вверх и вниз. — «Оригинал законсервирован для адресной передачи. Условие передачи — голосовая идентификация».
Он пошел к выходу, нетерпеливо отмахнулся от предостережения Ядра о низкой температуре. Пластун свернул тысячи усиков, впуская в уют прихожей звенящий, ледяной ветер. Зрение мгновенно начало перестраиваться, как только за спиной пластун снова закрыл вход, и единственным источником света остался полыхающий сумрачным багрянцем заката горизонт.
