Кабина была пуста, лишь на сиденье бугрился оставленный кем-то бушлат.
Молчанов тихо закрыл дверь и, взяв пулемет на изготовку, отправился догонять своих.
Откуда было знать сержанту, что на сиденье, укрывшись отцовским бушлатом, лежал чуть живой от страха худющий мальчонка 8 лет – сын водителя. Отец повсюду таскал его за собой, потому что шальной снаряд, угодив в их небольшой саманный домишко, похоронил под его обломками всю семью из восьми человек, из которых трое были детьми – сестренками малыша, которого звали Умар. Выжили только отец и Умар, потому что были в момент взрыва во дворе – ремонтировали велосипед.
Услышав, что дверца машины закрылась, Умар, превозмогая страх, выглянул в окно и увидел удаляющуюся фигуру русского, который уходил скорым шагом, срываясь на бег. Мальчонка выскочил из «Урала» и что было сил припустил в котельную, где ночевали артиллеристы и его отец, сжигая в печи запас угля, оставшийся, видимо, еще со времен социализма, поскольку при Дудаеве все коммунальные службы города потихоньку прекратили свое существование, а кочегары сменили лопаты и кочерги на автоматы Калашникова.
Ввалившись в котельную, Умар истошным голосом заорал: «Русские!» Мгновенно проснувшиеся взрослые выслушали его сбивчивый рассказ и, уяснив направление отхода русских, тут же по рации оповестили об этом всех соседей по позициям.
Разведчики не прошли и двух кварталов, как нарвались на первую группу «чехов». Головной дозор столкнулся с ними практически лоб в лоб. Выучка спецназа сказалась на результате поединка. Разведчики первыми открыли огонь, а в таких ситуациях, когда стрельба ведется практически в упор, побеждает тот, кто выстрелит первым.
Однако эта стычка, какой бы мимолетной она ни была, сыграла в итоге роковую роль – разведчики выдали свое местоположение. Теперь счет шел буквально на секунды. Рации боевиков тут же выдали в эфир информацию, и кольцо окружения стало неуклонно сжиматься.
На перекрестке улиц Нефтяников и Седова боевики блокировали группу, устроив засаду. Разведчики рассредоточились и приняли бой. В первые же минуты боя, попав под плотный пулеметный огонь, погибли сержант Котенко и прапорщик Ахметшин. Видя, что при многократном превосходстве противника в живой силе и немыслимой плотности огня им не прорваться, Олег решил увести группу дворами в сторону Февральской, но оттуда уже накатывалась новая волна «духов».
Сержант Молчанов догнал группу уже здесь – в огненном котле. Ему было совершенно ясно, что здесь их ждали специально, зная направление их движения. Всю дорогу он, прорываясь с боем за основными силами, терзался мыслью, что в кабине «Урала» кто-то был. И этот кто-то поднял тревогу. Он не сомневался в этом, так как слышал хлопок дверцы, когда уходил, но убедил себя, что опять показалось – он ведь видел, что кабина пуста. Молчанов прослужил шесть долгих лет в разведке морской пехоты, считал себя опытным бойцом и никак не мог смириться с мыслью о том, что так подвел товарищей. Он подполз к Олегу Миляеву, который в этот момент менял опустевший магазин, и сказал:
