Я не знаю подробностей. Кажется, что мы пили вместе в «100 рентген», могу сказать, что тот парень держался хорошо, и ничто не свидетельствовало о том, что он быстро закончит свой путь. Он выглядел немного иначе, чем все. Кажется, носил бандану, и у него были длинные волосы, поэтому он предпочитал не противогаз, а респиратор… стрелял неважно, но, как я понял, Вар позаботился и об этом… вот, пожалуй, и все. Имен я не спрашивал — не до того было. Думаю, тебе стоит найти Вара и поговорить об этом. Думаю, так у тебя больше шансов, что твой путь увенчается успехом.
У Карлоса появилась наводка. Он знал, кого ему стоит теперь искать, но где искать его, захочет ли говорить с ним этот сталкер?
В таких раздумьях он присоединился к общему ужину. Было в этом что-то то ли от лагеря в детстве, то ли от турпоходов. Разница состояла, разумеется, в том, что в этих обласканных богами землях вас не пытались убить каждую минуту, а в Зоне даже самый мирный и обыденный ужин мог стать последним.
На общак все сбрасывались, у кого что было, не важно краюха хлеба или питательный брикет из сухпайка НАТОвского солдата. Как правило, чтобы насытиться хватало всем. Бродяги… бродяги всегда должны помогать друг другу.
На ПДА Карлоса неожиданно высветилось сообщение, судя по всему, его разослал всем присутствующим один из бродяг — сталкеров, сидящих у костра. Карлосу понравились строки:
* * *
Когда бывает трудно,
Так, что уже не вздохнуть.
И, кажется, до «не могу так больше».
Осталось совсем чуть-чуть.
Ноги ли сбитые до мозолей,
Пот ли застлавший взор —
Бывалый сталкер
Скажет тихонько:
«Имя не опозорь».
Было в этом стихотворении что-то такое… что-то простое и понятное каждому сталкеру, и в то же время будто бы логичное не для каждого, кто сегодня топчет Зону. И почему-то Карлосу казалось, что строки очень важные, и сердце его на миг наполнилось гордостью за то, что свое имя он придумал не сам. Гуру нарек его. И он сможет, обязательно сможет, у него просто нет выбора. А то, что он не сдастся, Карлос знал наперед.
Лишь только рассвело, парень двинулся в путь, он намеревался засветло отмерить путь до шаман-горы. Было в этом что-то потустороннее что ли. Сталкер знал, что не должен тревожить никого в лагере, ровно, как и планов своих раскрывать не должен. Сейчас надо двигаться вперед. На шаман-горе, возможно, он получит первую подсказку, но он должен двигаться один. Бродяги — народ непредсказуемый, хоть и довольно честный. Это не «Свобода», и, уж точно, не «Долг».
