Иногда темными вечерами Золотарев думал, а не одна ли это из причин того, что эстонцы все время считали русских оккупантами. Восстановил разрушенную крепость, наладил порядок в городе, отчего пришел из Санкт-Петербурга приказ государя о присвоении бывшему боцманмату патента на звание майор. Тем самым, отметив того, и за создание в Московском государстве воздушного флота, коего не было не в одном европейском государстве. Что уж говорить, когда его «Андлары» косвенно, но повлияли на два сражения. Воздушное наблюдение за передвижением шведской эскадры под Архангельском, да бомбардировка Нарвы. Одновременно в Нарву, из Шлиссельбурга для усиления местного гарнизона был переброшен и Белозерский полк, где в качестве юнкера числился молодой, тогда еще пятнадцати летний царевич – Алексей.
Как тут за голову не схватиться. Мальчишка ведь еще, да к тому же возраст у него переходный, кабы чего по глупости не натворил. За ним глаз да глаз нужен.
Хоть и удалось Андрею изменить отношения коренных жителей города к русским, но все равно среди лифляндцев находились те, что считали, будто при шведском владычестве они жили припеваючи. Узнай, хоть бы один из них, что в крепости находится сын Петра, то уж точно проблем не избежать.
Между тем, под чутким руководством Золотарева, Алексей овладел, наконец, науками, что еще несколько лет назад ему и неинтересны были. Ко всему прочему увлекся фехтованием, даже напарника среди белозерских солдат себе нашел. Но больше всего Андрея радовало то, что царевич стал изучать философию, что так необходимо человеку, которому в будущем предстоит управлять огромной страной. Золотарев сам наблюдал, как шестнадцати летний паренек, устроившись в бойнице, читал то «Утопию» Томаса Мора, то «Город Солнца» – Томмазо Кампанелла. Плюс ко всему же, царевич, вдруг влюбился в дочь местного барона, что жил в Нарве. Приставленный к нему денщик, частенько докладывал коменданту, что тот встречается с ней и читает стихи. Что за стихи, Андрей так бы и не узнал, если бы Алексей как-то не уронил маленькую книжку. Шекспир.
Вот только одна вещь не понравилась Золотареву.
Случилось это когда, у царевича был день рождения. Из Санкт-Петербурга прибыл гонец с приказом от государя. Царь требовал присвоить молодому отроку звание поручика.
– Доколе ему в юнкерах ходить, – передал на словах человек Петра.
Рановато конечно, но против воли монарха не пойдешь. Тут либо царевич – поручик, либо ты не комендант.
