Клэр опустила оружие. В ушах больше не звенело, голова не кружилась. Кажется, кровотечение было не столь серьезным, как пытался внушить ей Тревис. А она чуть было не скончалась от страха!
— По уставу Галактических территориальных вооруженных сил капитан, обнаруживший саботаж на борту, должен принять все меры для его ликвидации, — изрекла она. — Лив, ты можешь открыть глаза. Все кончено. Убери тело.
— Я же говорил, что «К» — это «киллер», а никакая не Кармелита. А вы мне не верили! — вставил Бьят.
Клэр только хмыкнула. Она видела, как число на индикаторе стало медленно увеличиваться, и потому простила коммандеру дерзость.
Фергюссон быстро взглянула на своего капитана, но возражать не решилась. Закусив губу, она подхватила Тревиса и потащила в медотсек. Температура в криотанках снизилась еще на пару градусов.
— Спите спокойно! — пожелала драконам Клэр. — Коммандер, зафиксируйте их в криостазисе.
Она подобрала «селмак-7», положила его и свой «дегмак» на пульт, села и развернула к себе кресло первого пилота.
Эления подняла голову и испуганно посмотрела на нее. Клэр отвела глаза. Ей трудно было выдержать взгляд ребенка. За последние несколько часов малышка видела многое из того, что обычно не показывают детям. Много ужасных вещей, которые хороший капитан мог бы — нет, должен был! — предотвратить. С этим ничего не поделать — она уже убедилась, что является плохим капитаном. Однако она могла по крайней мере постараться не повторять прежних ошибок. А девочку будет лучше всего поручить Бьяту — он, кажется, разбирается в психологии маленьких детей гораздо лучше, чем она.
— Так гораздо красивее, — сказала девочка.
— Что?
— С распущенными волосами. Тебе больше идет.
— В самом деле? — Клэр невольно улыбнулась.
— Честное слово. — Малышка с серьезным видом кивнула. — Тебе всегда нужно носить их так. А где мой папа?
Клэр помолчала.
— Эления! — наконец позвала она.
— Да?
— Хочешь сесть ко мне на колени?
— Конечно!
Девочка залезла на колени Клэр и слегла помялась, устраиваясь поудобнее. Случайно она задела рану, но Клэр стиснула зубы и не издала ни звука. Свитер Элении был мягким, как шерстка у котенка, от нее исходили тепло и тот особый детский запах, который Клэр сразу узнала, хоть и не чувствовала его уже без малого двадцать лет. И все же девочка заметила ее напряжение.
— Я не слишком тяжелая? — спросила она.
— Нет, что ты. Ты очень легкая. Просто…
«Просто я уже забыла, что чувствуешь, когда другой человек находится так близко от тебя», — закончила она мысленно.
