— «Идти в дозор» — сделан был нам сигнал с «Петропавловска». Плавно заработали наши машины. Около орудий стояли комендоры–наводчики и напряженно всматривались в темноту. Эскадра наша осталась позади, и позади остались только что пережитые нами тревожные моменты. Началась напряженная, но вносящая своей регулярностью спокойствие и уверенность в своих силах служба военного времени. Пришел конец всем сомнениям и неопределенностям.
Нас охватил простор моря. На востоке небо стало слегка молочным перед восходом луны, и звезды потускнели. Темной ясной чертой выявился горизонт. Видно было далеко. Никаких признаков неприятеля, хотя чувствовалось, что он может быть где–нибудь неподалеку. Но этот враг — миноносцы — для крейсера не страшен, когда он на ходу в море. Наоборот, крейсер является в такую ясную ночь грозой для миноносцев.
Около штурманской рубки собралось два–три офицера. Они обменивались мыслями о только что пережитом.
— Эх, будь наша эскадра на ходу сегодня ночью! Ничего японцам не удалось бы взорвать, — говорит один.
— А как ты думаешь, сколько времени эта война будет продолжаться?
— Затяжная война будет. Месяцев на шесть, пожалуй.
Никто из нас не предполагал в эту ночь, что война эта затянется на полтора года, что закончится она таким миром, как Портсмутский, и так называемой «первой революцией», и что последствия этой войны будут чувствоваться русским народом в течение, быть может, столетий.
Контр–адмирал
Д. В. Никитин (Фокагитов)
Часу в одиннадцатом ночи с 26 на 27 января я отправился из своей квартиры в порт, чтобы на китайской шампуньке переправиться на «Стерегущий», стоявший у Тигрового хвоста. Прошел я мимо Морского собрания, где в тот день, как всегда, обедал в 7–8 часов вечера. Никакого оживления я там не заметил.
Клевета, с первых дней войны распространявшаяся по всей России о том, что в ночь начала войны офицеры флота были на балу, по случаю именин адмиральши Старк и потому–де прозевали минную атаку японцев, особенно махровым цветом зацвела вновь, почти через полвека, в советском романе «Порт–Артур». Автор этого романа, г–н Степанов, утверждает даже, будто бы бал происходил в Морском собрании и сам Наместник открыл бал с адмиральшей Старк.
У адмирала Старка на дому были именины дочери и кое–кто из молодых офицеров там был в тот день. С вечера же сообщение с берегом эскадры, стоявшей на внешнем рейде, было прервано по сигналу флагмана. Все офицеры были на своих судах. Сам адмирал Старк находился на своем флагманском корабле «Петропавловск». Все мы это точно знали тогда и не сомневаемся в этом теперь, через полстолетия.
