Так окончилась первая встреча Сары с Дэмьеном Фонтаном. Глядя, как он поворачивается и направляется к лестнице, Сара уже была готова окликнуть его, но сдержалась. Ей нужно какое-то время — разобраться во всем этом.
Она пересекла коридор и вошла в свою комнату, где была в относительной безопасности. Захлопнув за собой дверь, она прислонилась к ней и вздохнула глубоко и спокойно. Наконец-то она встретилась с Дэмьеном, и каким странным, но неотразимым человеком он оказался!
Она вспоминала все события прошедшего часа. Она медитирует в старом доме, затем просыпается, судя по всему, в прошлом веке. Хотя дом и сильно изменился, и пейзаж за окнами совсем другой, она знает в глубине души, что находится все на том же месте.
Она что, действительно сошла с ума? Все вокруг говорит о том, что она вполне живая, и живет при этом в XIX веке. Была даже некая причудливая логика в ее пребывании здесь: она художница, она приехала восстанавливать прекрасную, буйную живопись Винси Фонтэна. По сердцу у нее пробежал холодок при воспоминании о том, как Дэмьен спросил ее: «Вы та, за кем мы посылали?» Совершенно ясно, что никакой другой художник из Нового Орлеана не приедет, что каким-то образом ей предназначено оказаться в этом месте в это время.
Нужно ли объяснять Дэмьену и его тетке, откуда она на самом деле явилась? Нет, решила она. Если сказать им, что она попала сюда из XX века, они непременно решат, что она спятила. Она еще не поняла, реальны ли они, она не знает даже, реальна ли она сама. И если она скажет им правду, магия может разрушиться, и она опять окажется в том мире, где всегда ощущала свою неуместность.
Одно она знает наверняка, и это совершенно реально: как бы она сюда ни попала, она в восторге от этого мира, от живописи Винси, а главное, от Дэмьена Фонтэна.
Ленч оказался спокойной трапезой в залитой солнцем столовой. Сара сидела в середине стола в стиле королевы Анны, с одного конца сидела Олимпия, с другого — Дэмьен. Все еще чувствуя себя чужой в этом новом, но очень привлекательном для нее мире, Сара подмечала каждую мелочь вокруг, пока все ждали, чтобы подали ленч.
Комната убрана так же красиво, как и весь дом. На буфете — множество серебряных вещиц, над столом висит сверкающий медный шандал. У северной стены позади стула Дэмьена стоит прекрасный кабинетный рояль, на пюпитре раскрытые ноты. Уж не Олимпия ли играла на нем, когда она проснулась в гостиной?
Она разглядывала стол. Скатерть накрахмалена и бела, как снег; сервиз из синего с белым стаффордширского фарфора с цветочным бордюром. Восточная ваза, синяя с золотом, наполнена желтыми бархатцами. Изумительное украшение центра стола! С обеих сторон от вазы — серебряные подсвечники со свечами. Серебряные приборы, серебряные бокалы для воды. Сара потрогала гладкие ручки ножа и ложки, как бы желая убедиться, что они реальны. Взяв свою фарфоровую чашку с нарисованной синичкой, Сара удивилась, увидев марку Джонса Джеймса Одабона
