- Да разве мы ругались? Товарищеская дискуссия, - с едва заметной улыбкой возразил Кара Керемоглу.
Грузовик и "победа" стояли у подъезда Дома культуры, но комсомольцы, толпившиеся около машины, еще о чем-то жарко спорили с Ширзадом. "Опять все о том же толкуют", - подумал Рустам, но Ширзад подошел к нему и сказал совсем о другом: хозяева приглашают гостей остаться на концерт художественной самодеятельности.
- Только что меня за лень стыдили, а сейчас сами о развлечениях просите. Работать надо, не баклуши бить! - отрывисто сказал Рустам.
- Пусть повеселятся, - заступился за молодежь Кара Керемоглу. - И вам, дорогой сосед, тоже хорошо бы побыть на концерте. Неудобно как-то, если уедете. А вечером, милости прошу, ко мне на чихиртму.
- Когда рыбу ни поймаешь - она всегда свежая. Отложим на осень. Осенняя чихиртма еще вкуснеел. Ну, ребята, вы как хотите, а я домой!
Он сунул в руки хозяина свою широкую ладонь и грузной походкой направился к "победе". А там уже дожидался Ярмамед, распахнул дверцу.
- Пожалуйста, товарищ председатель!
Рустам заколебался, с презрением взглянул на склонившегося в поклоне Ярмамеда. Остаться? Самое бы лучшее остаться.
Через минуту он уже выводил машину на шоссе, чертыхаясь на ухабах, и думал: "До чего ты дожил, старик: женщины и парни учат тебя..."
А на заднем сиденье скорчился Ярмамед.
4
Когда машина председателя отъехала, Гызетар воскликнула:
- Ну и денек! И собрание, и этот клуб, да и все вокруг. Будто мы до этого дня крепким сном спали! А я ведь всерьез верила, что у нас в колхозе большие успехи. Планы выполняем, трудодни увесистые, чего еще желать?
- Как это ни странно, моя женка на этот раз права, - сказал Наджаф. Ржавчиной покрывается наш председатель. И подпевалы его - Ярмамед и вон тот, - он кивнул на стоявшего в стороне и рассеянно покуривавшего Салмана, - заржавели. А когда я пускаюсь в критику и самокритику, так вы же меня одергиваете. Теперь жнете, что посеяли. Перехвалили Рустама-киши, перехвалили! Чихнул - значит, весь колхоз обязан чихать, кашлянул - и мы тоже должны кашлять. Эй, Салман! Пожалуйста, не притворяйся, что не слышишь. Скажи, согласен со мною? Потом можешь все передать Рустаму. А теперь говори, согласен?
- Я бухгалтер, у меня, товарищи, цифры, и только цифры, - замялся Салман, - А в принципе я за всемерное развитие критики и самокритики.
И он поспешил к девушкам, с ходу завязывая с ними игривую беседу.
Комсомольцы переглянулись: "Вывернулся!"
