На фоне серого неба чернели голые сучья деревьев; придавленные сумерками стали еще ниже, будто припали к земле дома, селения. Огни еще не зажигались, и дома казались незрячими.
Как уговорились, в шесть часов вечера у клуба сошлись Ширзад и Салман, вскоре появился, дожевывая на ходу чурек, запыхавшийся Наджаф.
- Вы, ребята, идите, идите, а я мигом управлюсь, - сказал он, - к вам на подмогу приду.
Салман промолчал, а Ширзад, оттянув рукав пальто, посмотрел на часы.
- Рано еще, куда торопиться? Подождем.
- Да идите, я сам все проведу. Парни не тронулись с места.
На тропинке, ведущей от деревни к клубу через поросший мелким кустарником пустырь, показалась невысокая, стройная девушка. Наджаф понял, кого дожидались приятели, и прищелкнул языком.
- Першан! Как лебедь плывет, - сообщил он, хотя и так все видели, что идет Першан.
На девушке была новая черная шуба, голова закутана шерстяной ярко-желтой шалые, на ногах высокие сверкающие боты...
Салман решительно направился к ней навстречу. Любуясь ее раскрасневшимся от вечерней стужи лицом, задорными черными глазами, он учтиво поздоровался и, бережно взяв под руку, подвел к клубу. У Ширзада дрогнули губы, но взгляд, устремленный на девушку, оставался спокойным.
А Першан смутилась, ее всегда тревожили взгляды юноши, в них таился робкий упрек, и, чтобы скрыть смущение, она на людях разговаривала с Ширзадом так небрежно...
- Да пока не забыла, - сказала Першан, поздоровавшись с парнями, отец велел тебе, Салман, зайти после собрания к нам домой.
- Слушаюсь, Першан-ханум! - склонил голову Салман и злорадно покосился на помрачневшего Ширзада.
Ничего необычного не было в приглашении предсеателя заглянуть к нему вечерком, Ширзад не раз так же заходил к Рустаму-киши, но сейчас ему почудился в словах Першан какой-то скрытый смысл, и он огорчился.
А Салман увивался вокруг девушки, все время нашептывал ей какие-то слащавые любезности. И Ширзад видел, как Першан, негромко рассмеявшись, ударила его перчаткой по рукаву.
На пустыре показалась Майя, одетая так же, как и Першан, только на голове у нее вместо платка была модная шляпка.
Снова красавица
Глазам моим явилась...
запел приятным тенорком Салман и поспешил навстречу ей.
Поздоровавшись, он задержал ее узкую ручку в своей руке. "Ревность, кратчайший путь к женскому сердцу", - считал Салман и потому при Першан открыто ухаживал за Майей.
Резко отвернувшись от бухгалтера, Майя спросила Ширзада:
