- Выше всех слов на языках и наречиях мира я ценю одно - "дружба"! Счастлив тот, у кого есть хороший друг. А кто самый несчастливый человек на земле? Да тот, от кого отвернулся, отрекся друг. Едва я услышал, что сын моего друга женился, на месте не усидел, сюда примчался. Это потому, что закваска нашей дружбы с Рустамом прочная, испытана в огне сражений. Жаль, что не слышит мой тост глава дома, видно, ему опять плохо стало, занемог. А вам, молодые мои друзья Майя и Гараш, скажу так: живите дружно. Быть мужем и женою не так трудно, а вот оставаться верными друзьями в добрые и горькие дни - удается не каждому. Берегите дружбу в этом светлом доме. Будьте счастливы!
В эту минуту в столовой появился Рустам с шампурами шашлыка. Стараясь не обращать внимания на изумленные взгляды, сумрачный, нахмуренный, он протянул их Ярмамеду и распорядился:
- Раскладывай!
Ярмамед заковылял вокруг стола, снял весь шашлык с одного шампура на тарелку Шарафоглы, затем наполнил тарелку хозяина, да еще подложил туда горячий, намокший в мясном соусе чурек, шепнув:
- Уважаемый председатель любит такой хлеб.
- Молчи, - сквозь зубы цыкнул Рустам. - Не торчи гвоздем Мамеда в чужих стульях!4 - И, нажав могучей рукою на плечо Ярмамеда, посадил его на табуретку.
Все были уже веселы, речи за столом не затихали, и через минуту все забыли о том, что Рустам-киши сам принес к столу шашлык.
Салман подсел к пианино и с меланхолическим видом начал наигрывать раст. Играл он бойко, развязно, а когда пальцы путались, сам вполголоса напевал, чтобы хоть как-то скрасить впечатление. Раст всем понравился... Затем Салман сыграл популярную песню "Застегни свой ворот".
Майя разволновалась. С малых лет слышала она эту песенку от матери. Укладывая девочку в постель, мать напевала ее, и Майя безмятежно засыпала. И с тех пор и в институте и на концертах, услышав эту наивную песенку, Майя вспоминала мать, и, слезы выступали у нее на глазах. Украдкой вытирая слезы, она оглянулась, - все толпились у пианино, а когда Салман кончил, наградили музыканта шумными аплодисментами.
Лишь Рустам зевал в кулак да жевал, хрустя косточками. Ярмамед тоже без устали насыщался, он незаметно подобрался и к тарелке Шарафоглу, стянул оттуда куски шашлыка.
Сидевший у дверей Ширзад морщился - он один из всей компании понимал, как плохо играет Салман.
Майя напрасно надеялась, что никто не заметил ее слез. У Салмана были зоркие глаза. Отойдя от пианино, он как бы случайно сел рядом с Майей и, наклонившись, шепнул:
