- Осторожнее, осторожнее, ханум, - вполголоса сказал он. - Падать с лошади не так-то приятно. Нравится тебе такая прогулка?
- О, с детства мечтала!
- Счастлив, что твоя мечта осуществилась с моей помощью, - учтиво сказал Салман.
Он вкрадчиво ворковал о чем-то, но Майя не слушала, - так ей нравилась быстрая скачка; ветер свистел в ушах, влажный степной воздух опьянял, как молодое вино.
А могучий конь летел галопом, будто не чувствуя тяжести двух всадников.
Внезапно пошел мелкий дождь, даже не дождь, а легкая изморось, водяная пыль завихрилась, покрыла траву, деревья, землю крошечными серебристыми бусинками. На волосах, на бровях и даже на ресницах Майи повисли сверкающие капельки.
- Тебе не холодно, ханум? Может, шинель накинуть?
- Нет, мне хорошо.
Салман показал на сверкавшее от мелких капель, будто сказочное, дерево у дороги,
- Посмотри, как красиво! Ни роса, ни дождь, - только в Мугани бывает такая светлая весенняя изморось.
- Никогда не видала такого чуда, - призналась Майя. - Вот как удачно, что мы встретились!
- А я счастлив! - прошептал Салман. - Едва из дали я увидел тебя, как в груди моей вспыхнула лучезарная радость... Моя покойная мать не раз говорила: "Сынок, счастье ищи на дороге. Встретится белолицая невысокая полная женщина - продолжай спокойно путь, удача сопутствует тебе. Если ж наткнешься на загорелую худую старуху, тотчас возвращайся обратно: горя хлебнешь!..." Не упрекай, ханум, что я тоже влюблен немножечко в такие старинные приметы: от матери и отца перешло. Кажется, ты тоже любишь народные изречения?
- С чего вы взяли?
- Вижу. Эх, ханум, вы, горожане, думаете, что в деревнях-то живут первобытные дикари! Вам и в голову не приходит, что каракулевые папахи украшают героев, храбростью превосходящих львов! Мы тоже любуемся звездами в небесах и чистыми, словно звезды, очами красавицы. Не только куропаток, прячущихся под кустами, ищем, но и райские цветы. И в нас бьется сердце, полное любви и обожания.
Салман говорил гладко, с напускным волнением, как примерный ученик, выучивший назубок стихотворение, а Майя, не придавая его словам никакого значения, думала, что бухгалтер, видно, любит почесать язык, но в общем-то человек сердечный, приветливый.
Лошадь чего-то испугалась, всхрапнула, метнулась в сторону и помчалась, закусив удила, по извилистой, исчезавшей в кустарнике тропинке.
Майя невольно прижалась всем телом к Салману.
- Что случилось?
- Волк где-то близко, в зарослях, - со спокойствием бывалого муганца ответил Салман. - У моего красавчика нюх борзой собаки. Чуток, как дикий гусь. На весь мир не променяю такого скакуна!
