Хотел ли я ее убить? Нет, определенно, не хотел, и вы даже не смейте думать подобное, слышите? Я не детоубийца. Просто я не исключал вариант, что малышка может когда-нибудь заговорить. А тогда следователь, ведущий дело о зверских убийствах, хохмы ради или в порядке эксперимента покажет ребенку мою фотографию и спросит: "Настенька, ты где-нибудь видела этого человека?", на что девочка ответит: "О да, дяденька следователь, этот злой человек убил моих родителей". Всё. Этого обвинения было бы достаточно, чтобы запихать меня сначала в СИЗО, а потом и в места поотдаленнее, поглуше и потише.
Так что я просто боялся разоблачения, как говорил до этого. Я не хотел убивать Настю, но понятия не имел, что с ней делать.
А к списку моих грехов прибавился еще один – киднеппинг.
Тем, кто сам, добровольно
Падает в ад,
Добрые ангелы не причинят
Никакого вреда.
Никогда.
«Агата Кристи».
Я занёс девочку в свою двухкомнатную квартиру на седьмом этаже двенадцатиэтажки. Включив везде свет, я осторожно снял с неё пальтишко, которое – подозреваю – выдали ей в приюте, отобрав прежнюю одежду. Посадив ребенка на диван, я встал напротив на колени и заглянул в глубокие, бездонные, синие-синие, как морская путина, глаза.
– Меня зовут дядя Виталя, – представился я. – Ты немного поживешь у меня, хорошо?
Настя не отвечала, лишь смотрела огромными, очень красивыми глазами. Губки ее были по-детски надуты. Хм, по-детски, ведь она – пятилетний ребенок.
– Ты хочешь кушать? – в надежде на ответ спросил я. Подумав, хлопнул себя по коленям и сказал: – Черт, конечно же, ты хочешь кушать.
Я бегом умчался на кухню, отворил холодильник, с остервенением перерыл пустые пакеты и банки, но ничего не нашел. Последнее время, утоляя свой волчий аппетит, я постоянно забывал пополнять запасы продовольствия. В результате, теперь есть оказалось нечего. Ну, какие-то остатки пищи, конечно, валялись тут и там, но я не решился этим покормить дитя.
Пробегая по коридору мимо комнаты, я виновато бросил:
– Подожди, Настенька, я к соседям заскочу.
Своих соседей я представлял смутно. Видимо, успел забыть. Дверь напротив открыла девочка лет десяти, и я смущенно представился соседом по площадке.
– Мама или папа дома?
– Нету, – честно призналась девочка. Надо же, родителей дома нет, а она так смело открывает дверь незнакомому человеку.
В прочем, она наверняка знает, что и в самом деле живу напротив. Это я, остолоп, ничего вспомнить не могу...
