— Да? — улыбнувшись, спросила я.
— Кажется, — добавил он. — Или нет?
Я молчала.
— Ты такая была доверчивая, открытая. Мы любили друг друга.
— Очень, — сказала я. — И они, наверное, тоже? Разве это уж так важно, что у нее нет штампа?
— Для нее важно!
Зинаида, воспитанная таким отцом, как Алексей, даже не раздумывала, сохранять ли беременность. Решение она приняла сразу: «Буду матерью-одиночкой».
Родившуюся девочку назвали Ольгой, в честь матери Лешеньки, значит, прабабушки Ольги. Отчество пришлось дать дедушки — Алексеевна. Лешенька, по-моему, был очень этому рад. Внучка с пеленок была как две капли воды похожа на него, такая же синеглазая и обаятельная. Теперь он уже чуть больше времени проводил дома. Как-то стал тяжелее на подъем. Годы берут свое, а может быть, стала перевешивать ответственность за стольких женщин. Ведь нас теперь у него трое!
Опять пришло письмо из Франции.
Французская девочка, которую Алексей спас во время нашего свадебного путешествия, выросла, французы долечили ее, поставили на ноги. Алексей говорил, что ею занимались лучшие врачи из известного медицинского института. Он был этому очень рад. Дело его рук не пропало. Ведь могли запустить, на всю жизнь осталась бы инвалидом, прикованной к креслу! Но кажется, после тяжелой травмы ее личная жизнь не складывалась. Она часто писала нам благодарные письма с приглашением посетить их семью. Но пока эта мечта неосуществима. До Франции как до Луны! Даже на медицинский симпозиум за границу руководство клиники знаменитому хирургу Рогову выезжать не рекомендует.
Кажется, в нашей семье скоро произойдут важные события. Нашелся суженый Зиночки Сергей. Пришло письмо из госпиталя. Он лежал там с контузией и считался пропавшим без вести. Скоро он приедет в Москву и узнает о пополнении в семье. Вижу, что Зина переживает, не знает, как после такой разлуки он поступит. Сложатся ли их отношения? Ведь Олечке уже пошел третий год.
Теперь живем все вместе: мы с Алексеем, Зина, Сергей и Олечка. Зина с Сергеем все время на работе. Я много времени провожу с Олечкой. Она моя вторая жизнь. Даже Зину я любила меньше. Она была отцовой дочкой.
Алексей, спасший стольких людей, сейчас тяжело болен. И к сожалению, как это случается в жизни, не может найти врача, который бы ему помог.
Я ухаживаю за ним и отдаю все силы.
— С болезнью будем сражаться до конца, — сказал он. И сражался. Вел себя молодцом.
Признался, что не жалел меня раньше, как должен был. И если бы начать все сначала, то не поступил бы так. Я верю, что жалел бы больше. Только знаю, что если бы пришлось повторить жизнь, он бы прожил ее точно так же.
