Старший инспектор Мориарти из Уимблдонского отделения полиции был невысоким, плотно сбитым, хорошо одетым и красивым человеком с темными, причесанными на косой пробор волосами. Его подбородок и щеки отливали синевой из-за успевшей отрасти за день щетины. С первого же взгляда можно было определить в нем ирландца или американца, легкий след провинциального ирландского акцента чувствовался в приятном голосе, ирландская порода угадывалась в голубых, глубоко посаженных глазах.
— Добрый вечер, сэр.
— Здравствуйте, — сказал Роджер, пожимая руки.
Эбботсон из Челси был шире, выше, тяжелее, с бледным лицом и двойным подбородком. В нем безошибочно читалось ланкаширское происхождение.
— Рады видеть вас, мистер Уэст.
— И я тоже, — ответил Роджер. — Садитесь, — он прошел за свой стол, они подвинули стулья.
Самому Роджеру Уэсту было лет сорок пять, в светлых волосах уже пробивалась седина. Внешне он был достаточно привлекателен, чтобы оправдывать когда-то заработанное прозвище «Красавчик», которое за эти годы накрепко прилипло к нему. Он все еще оставался самым молодым начальником отдела в Скотленд-Ярде. Высокое положение и невероятно быстрое продвижение по служебной лестнице дали ему чувство стабильности, уверенности в себе, которые сразу в нем угадывались. Восседая за столом, он походил на председателя собрания какой-нибудь государственной комиссии.
— Мне хотелось бы знать, совершены эти нападения на молодые пары по единому образцу или нет. А также связаны ли между собой разные виды юношеской и подростковой преступности. Единственная возможность ответить на эти вопросы, насколько я могу судить, — это получить мнение низовых подразделений, то есть из первых рук. Потом попытаться проанализировать эти мнения или заключения. Хотя, как говорится в моем служебном письме, я не думаю, что это поможет нам враз раскрыть совершенные преступления. Мы должны действовать по-новому.
Мориарти слушал очень внимательно. Эбботсон поджимал свои толстые губы и кивал головой,
— Поэтому нам очень важны все мельчайшие детали ночных нападений, — продолжал Роджер. — Когда мы получим их, мы сможем сравнить один случай с другим поэтапно. Я просил все отделения передать такие дела в одни руки — вы это знаете.
— Сказать, что я думаю? — предложил Эбботсон.
— Буду рад услышать.
— Среди молодежи всегда были испорченные люди, и сегодня они не стали намного хуже, чем в годы моей юности. Не стоит поднимать вокруг того, что они делают, слишком много шума, это вызовет у них ложное ощущение собственной значимости. И, если хотите знать мое мнение, парочки на моем участке сами нарываются на неприятности. Боже мой, до чего докатились эти длинноволосые идиоты в Челси!
