Сейчас же найдутся добровольцы, мужчины и женщины, чтобы составить опись, инвентарь всего, находящегося в магазинах и хлебных складах, и через двадцать четыре часа восставшая Коммуна будет знать то, чего Париж не знает до сих пор, несмотря на все статистические комитеты, и чего он никогда не мог узнать во время осады, а именно — сколько в нём находится съестных припасов. А через сорок восемь часов уже будут изданы в миллионах экземпляров точные списки всех имеющихся продуктов, указаны места, где они находятся, и способы их распределения.
В каждой группе домов, в каждой улице, в каждом квартале организуются группы добровольцев для заведования съестными припасами, и они, конечно, сумеют столковаться между собою и сообщить друг другу о результатах своей работы. Пусть только якобинские штыки не вмешиваются в это дело, пусть только так называемые «научные» теоретики не пытаются вносить свою путаницу, или, вернее — пусть себе запутывают мозги сколько угодно, лишь бы у них не было права распоряжаться! Та удивительная способность к свободной организации, которая свойственна в высокой степени народу — особенно же народу французскому, во всех его общественных слоях, и которой так редко дают возможность проявиться, — создаст, даже в большом городе, как Париж, и даже в самый разгар революционного возбуждения, целую естественно выросшую организацию, имеющую целью доставить каждому необходимые припасы.
Пусть только предоставят народу свободу действия, и через неделю распределение припасов будет происходить с удивительною правильностью. Сомневаться в этом может только тот, кто никогда не видел рабочего народа в действии, кто провёл всю жизнь уткнувшись в бумаги. Поговорите же об организаторском духе народа — этого великого непризнанного гения — с тем, кто видел его в Париже в дни баррикад, во время Коммуны, или в Лондоне, во время большой стачки в гавани, когда приходилось прокармливать полмиллиона голодных людей, и они скажут вам, насколько народ стоит в этом отношении выше всех канцелярских чиновников!
Но если бы даже пришлось пострадать, в течение каких-нибудь двух недель или месяца, от некоторого относительного беспорядка — то, что же из этого? Для массы народа это будет, во всяком случае, лучше чем то, что существует теперь; да кроме того, во время Революции — лишь бы чувствовалось, что революция идёт вперёд, а не топчется на месте, — люди обедают, не жалуясь на то, куском чёрствого хлеба, в атмосфере ликования или вернее в атмосфере горячих рассуждений! Во всяком случае, то, что создаётся само собою, под давлением непосредственных потребностей, будет несравненно лучше того, что выдумают где-нибудь в четырёх стенах, за книгами, или в канцеляриях Городской Думы.
