В настоящее время земля, получающая свою ценность именно от потребностей всё растущего населения, принадлежит меньшинству, которое может помешать, и в самом деле мешает, народу её обрабатывать, или же не даёт ему обрабатывать её соответственно современным требованиям. Копи, представляющие собою труд нескольких поколений и потому только и имеющие ценность, что кругом их кишит промышленность и ютится густое население, точно так же принадлежат нескольким человекам, и эти несколько человек ограничивают количество добываемого угля, или даже совершенно прекращают его добывание, если они найдут нужным поднять продажную цену угля, или им встретится случай поместить свои капиталы более выгодным образом. Машины точно так же составляют собственность немногих, и даже тогда, когда данная машина представляет собою бесспорной сумму усовершенствований, внесённых в первобытный инструмент тремя поколениями рабочих, — они всё-таки принадлежат нескольким хозяевам. Если бы внуки изобретателя, построившего сто лет тому назад паровую машину для тканья кружев, явились теперь в Базель или в Ноттингем и предъявили свои права на неё, им бы ответили: «Убирайтесь вон! Эта машина вам не принадлежит!» А если бы они захотели взять её силой, их разогнали бы картечью.
Железные дороги, которые были бы не больше, как бесполезными массами железа, если бы не густота европейского населения, его промышленность, его торговля, его обмен, принадлежат теперь нескольким акционерам, которые, может быть, даже не знают, где находятся эти дороги, часто приносящие им больше дохода, чем все владения какого-нибудь средневекового короля. И если бы дети тех людей, которые умирали тысячами, копая выемки и туннели, собрались и пошли, голодной и оборванной толпой, требовать хлеба у акционеров, их разогнали бы штыками, ради ограждения «приобретённых прав».
В силу этого чудовищного устройства общества, сын рабочего не находит при своём вступлении в жизнь ни поля, которое он мог бы возделывать, ни машины, около которой он мог бы работать, иначе как под условием, что он будет уступать какому-нибудь хозяину большую часть того, что он наработает. Он должен продавать свою рабочую силу за скудное и неверное пропитание. Его отец и дед работали над осушением этого поля, над постройкой этого завода, над усовершенствованием его машин; они рыли эту копь; они работали по мере своих сил, — а кто же может дать больше этого? Между тем сам он родился на свет беднее последнего дикаря. Если ему позволят заняться обработкой поля, то только под условием, чтобы он отдал четверть жатвы хозяину, а другую четверть правительству и всяким ненужным посредникам — торговцам, акционерам железных дорог и т. д. И эта подать, взимаемая с него государством, капиталистом, собственником земли и посредниками, будет всё расти из года в год, и только в редких случаях ему, пахарю, удастся сберечь хоть что-нибудь, чтобы улучшать своё хозяйство.
