Женитьба царя на девушке незнатного происхождения была прямым вызовом фиванскому жречеству. Можно допустить, что в первые годы своего правления царь придерживался политики компромиссов, появляясь (несмотря на женитьбу) с матерью-царицей, принцессой крови, на официальных церемониях. Но вскоре уже Тии, только одна Тии, занимала почетное место на пирах, устраиваемых в каждом из городов, куда прибывал Аменхотеп III. Единственное исключение было сделано для старшей дочери царской четы, Ситамун, на которой фараон женился, как бы отдавая более чем достаточную дань ее божественному происхождению. Тем не менее это не мешало молодой женщине почитать и уважать своих преданных родителей, царскую чету. По-видимому, двор пытался изменить саму суть царской генеалогии и подчеркнуть значение происхождения по материнской линии: дочери возвышались над сыновьями и изображались наравне с царями на цоколях монументальных статуй в огромных храмах или на стенах гробниц высокородных сановников царства. Принцы никогда не изображались; вместе с тем они, несомненно, существовали, поскольку нам известно, что будущий Аменхотеп IV не мог не присутствовать при дворе в Малькате.
Когда царь планировал сооружение своей гробницы, он включил в план постройки две дополнительные камеры, которые должны были располагаться в глубине; одна предназначалась для Тии и другая – для Ситамун, старшей дочери. Аменхотеп IV – Эхнатон последовал его примеру, когда при сооружении нового города официально объявил, что будет похоронен в нем вместе с женой Нефертити и старшей дочерью, Меритатон.
Мемориалы Ситамун были обнаружены в гробнице ее бабушки и дедушки, Туи и Юйи, где она изображена на спинках кресел. Обращенная лицом к царице Тии, Ситамун оказывает ей знаки внимания или величественно сидит, принимая золотое ожерелье. На ее высоком головном уборе – корона из лотосов, которую носили только царские фаворитки и принцессы, вышедшие замуж за своих отцов. Ее имя вписано в картуш: тюбик с краской для век (в настоящее время находящийся в музее «Метрополитен») со спаренными картушами Аменхотепа III и Ситамун служит дополнительным и исчерпывающим доказательством их брака. Наконец, и это самое важное, в царской столице, на левом берегу реки, располагались дворцы разных принцесс, и до сих пор не установлено, кому они принадлежали, но для нас наибольший интерес представляет дворец Ситамун.
Управляющим ее имениями царь назначил, возможно, самого влиятельного тогда человека в стране: Аменхотепа, сына Хапу. Его положение в дворцовой иерархии было настолько высоким, что, когда он умирал, фараон милостиво разрешил ему воздвигнуть усыпальницу неподалеку от царских заупокойных храмов – жест исключительный и почетный для человека незнатного происхождения, который не имел на то права. Аменхотеп родился в Атрибисе в дельте Нила, вероятно, во времена правления Тутмоса III, и благодаря своей мудрости и проницательности, если верить источникам, прожил ровно сто десять лет. После смерти его едва ли не обожествили, и память о нем пережила века.
