Фрэнк достал листок из заднего кармана и помахал им над головами спешивших к выходу санитаров.
— Не забуду, — пообещал он.
Пассажиры с двух сторон смотрели, как санитары выносят Розмари с младенцем.
— Теперь ты можешь не беспокоиться о совершении добрых дел до конца года, — прокомментировала Донна.
Фрэнк сунул листок обратно в карман.
— Там, откуда я приехал, этого не хватило бы на один рабочий день.
— Кстати, о работе...
Не договорив, Донна направилась к выходу. Она хотела проводить каждого пассажира ободряющими словами. Пока они выглядят не слишком обескураженными задержкой. Она хотела убедиться, что так оно и останется.
Фрэнк отстал и сел. Может быть, дело в маленькой драме, невольными участниками которой стали они оба, может быть, в чем-то совсем другом, но он чувствовал, что эта женщина стала ему близка. И очень интересна. Ему хотелось узнать побольше о миниатюрной брюнетке со сверкающими голубыми глазами.
Увидев Фрэнка сидящим в пустом салоне, Донна удивилась.
— Оттого что вы будете здесь сидеть, самолет не взлетит, — сказала она, подойдя. И почему-то вся напряглась.
— Конечно, не взлетит. Я ждал вас. — Он встал, и только теперь Донна заметила, насколько он выше ее. До сих пор не было времени обратить на это внимание. Он прикоснулся к воображаемой шляпе: — Позвольте проводить вас до аэропорта, мэм?
Напряжение исчезло так же внезапно, как появилось.
— Мне нужно сначала обменяться парой слов с пилотом.
Фрэнк наклонил голову.
— Я могу подождать. — Он ухмыльнулся и развел руками. — Спешить мне совершенно некуда.
Донна прошла в кабину, очень недовольная своим странным возбуждением. Впрочем, причиной тому все эти неожиданности, разом обрушившиеся на нее, а вовсе не цвет его глаз.
— Рафферти, — она просунула голову в крошечную кабину, — поищи кого-нибудь проверить наш датчик расхода горючего. И баки тоже. — Она постучала по прибору. — Наверное, барахлит.
— Вы про меня говорите? Или про него? — Седовласый пятидесятилетний Рафферти скривил губы. — От Бермудского треугольника мы вроде бы достаточно далеко.
Она ухмыльнулась.
— Ты пока что не барахлишь, а вот с прибором что-то неладно. Вызови меня, когда найдешь механика. Я буду на терминале — хочу позвонить домой.
— Бут сделано, хозяйка.
— Вот это мне нравится, парень. — Она рассмеялась. Это был их обычный невинный флирт. Рафферти любил свою семью, а она твердо решила остаться вдовой. Больше никаких мужей. Хватит. Слишком дорого приходится платить за такое счастье.
