Однако прекрасно сознавать, что будущее, мое собственное будущее и вместе с ним будущее мира, людей вокруг меня каким-то образом — пусть даже и в незначительной степени — зависит от того, какое решение я приму в этот момент. То, что благодаря этому решению я воплощаю, "привношу в мир" — я делаю действительностью и тем самым уберегаю от бренности" (Frankl, 1981, S. 140–141).
Самый большой страх в жизни — смерть? — Упущенная жизнь не дает умереть легко. — Открытость и вовлеченность. — "Онтологический смысл": смысл целого. — Жить, наконец! — "Экзистенциальный смысл": смысл, появляющийся благодаря самому человеку. — Ключ к нахождению смысла: быть человеком — значит быть открытым запросам жизни; жить — значит отвечать на запросы жизни
Позвольте в заключение еще немного поразмышлять о жизни. О жизни в ее целостности, а не о частностях. О том, что делает жизнь состоявшейся.
Для того чтобы быстрее войти в эту тему, зададим несколько необычный вопрос: "Чего мы больше всего боимся в жизни?" Принято считать — смерти. Когда мы думаем о ней, то словно чувствуем, как она, скрываясь под маской старости, пытается проникнуть в нашу жизнь. Нам становится не по себе, когда мы видим, как она тихо подкрадывается и ворует нашу жизнь, подстерегает нас повсюду, не гнушается никакими средствами. И внезапно хроническая угроза смерти превращается в реальную: тяжелую болезнь, аварию, катастрофу, террористический акт или стихийное бедствие.
Технический прогресс и вера в силу науки привели в последние десятилетия к появлению неосознаваемой успокаивающей фантазии: скоро проблема смерти в нашей жизни отступит. Развитие техники, биологии, медицины будто бы свидетельствует именно об этом. И нам действительно удалось вытеснить смерть если уж не из жизни, то в значительной мере из своего сознания. Еще никогда не было так легко и так просто стареть, и тем не менее никогда еще люди не делали так много для того, чтобы быть молодыми, оставаться молодыми, снова становиться молодыми. Ценность "жизни, прожитой до конца", как Виктор Франкл однажды назвал старость, уже не признается обществом. Прошлое становится предметом, занимающим лишь психоаналитика, а в реальной жизни человек подстраивается под молодых, занимается спортом и йогой и "отменяет" свое прошлое ради сулящего все на свете будущего. Так мы и добиваемся того, что до глубокой старости остаемся молодыми — и молодыми же умираем. Печальная участь, ведь, как известно, молодым умирать тяжелее.
