Царство малюток (Приключения Мурзилки и лесных человечков) | страница 2



Зимою крошки жили в оставленных гнездах и дуплах, но в каждый солнечный день выходили из своих норок, и тогда лес оглашался риском и визгом, по всем направлениям летали снежки не больше булавочной головки, и стояли снежные болваны с мизинчик маленькой девочки, которые, однако, малюткам казались выше всякого великана, потому что они были впятеро выше их самих.

С первым дыханием весны эльфы оставляли свои зимние помещения и переселялись в чашечки подснежников; отсюда выглядывали они и видели, как чернел снег и таял, как цвела орешина в то время, когда ее листочки еще спали в теплых почках, как белочка перетаскивала домой последний зимний запас из отдаленной кладовой; видели, как прилетали птицы в свои старые гнезда (в которых зимою жили эльфы), и как лес мало-помалу покрывался зеленью.

В один лунный вечер сидели крошки у старой ивы и слушали, как русалочки пели про подводное царство

- Братцы, где же Мурзилка? Его что-то давно не видать! - сказал один из эльфов, Дедко-Бородач, с длинной седой бородой; он был старше всех, все его уважали, и потому он носил полосатый колпак.

- Я здесь, - раздался хвастливый голосок, и с верхушки дерева в круг вскочил сам Мурзилка, по прозванью "Пустая голова". Братья хоть и любили Мурзилку, но считали его лентяем, чем он и был на самом деле; кроме того, он любил щеголять, - носил длинное пальто или фрак, высокую черную шляпу, сапоги с узкими носками, тросточку и стеклышко в глазу, чем он очень гордился, между тем как другие называли его пустой головой.

- Знаете, откуда я? Из самого Северного Ледовитого океана! - кричал он громко.

Обыкновенно ему не очень-то верили; на этот раз, однако, сообщаемое было так необыкновенно, что все обступили его с разинутыми ртами.

- Ты там был? Правда? Каким же образом ты туда попал? - слышалось со всех сторон.

Все обступили его с разинутыми ртами...

- Очень просто. Зашел я к куме-лисе проведать ее, вижу - она в хлопотах, собирается в дорогу к своей двоюродной сестре, к чернобурой лисе, что у самого океана живет.

"Возьми меня с собою", - говорю я куме.

- "Куда тебе, замерзнешь! Ведь там холодно", - говорит она, - "Полно, - отвечаю я ей, - какой теперь холод, когда у нас лето на дворе". - "У нас лето, а там зима" - отвечает она. - "Нет, - думаю, - неправду говоришь, не хочется тебе меня прокатить", - и, ни слова не говоря, вскочил к ней на спину, да так запрятался в ее пушистую шубку, что сам мороз не мог бы меня там отыскать. Волей-неволей пришлось ей взять меня с собою. Бежали мы долго; за нашим лесом потянулись другие, наконец открылась безграничная равнина - топкое болото, покрытое лишаями и мохом; несмотря на сильный зной, оно не совсем оттаяло.