— Нечестно?
— Ну, безнравственно. Безнравственно, когда женщина таких способностей, как настоятельница, должна оставить свое служение ради жизни с мужчиной. Может быть, ее смерть была очищением — освобождением от того, что было бы нечестивым и греховным.
Фидельма с любопытством посмотрела на нее.
— Откуда ты знаешь, что она имела в виду Ательнота, говоря об этом? Почему ты полагаешь, что слова ее означали, что этот сакс за ней ухаживал?
— Потому что Ательнот потревожил нас, когда мы говорили об этом деле, он потребовал разговора с Этайн наедине. Этайн ответила ему, что она занята, и он ушел. Это произошло, когда мы разговаривали о безбрачии. Она сказала, насколько я помню: «Если такой человек, как он, делает мне предложение, я готова принять это новое римское учение» — или что-то подобное.
Эадульф снова принялся задавать вопросы.
— Ты уверена, что она сказала «делает», а не «сделал бы»? Подразумевала ли она, что Ательнот и вправду делал такое предложение, или это лишь догадка? — спросил он отрывисто.
Сестра Гвид пожала плечами.
— Я ушла с явным ощущением, что Ательнот уже сделал распутные предложения настоятельнице.
Настало молчание, во время которого Фидельма и Эадульф вникали в значение того, что сказала им Гвид.
Фидельма заговорила после нескольких мгновений молчания:
— А не упоминала ли Этайн о каком-нибудь другом случае или человеке в связи с враждебностью или неприязнью сторонников Рима?
— Речь шла только об Ательноте.
— Хорошо. Спасибо тебе, сестра. Мы сожалеем, что добавили горечи к твоему горю.
Неуклюжая монахиня встала и повернулась к двери.
— Между прочим…
Голос Фидельмы остановил ее.
— …ты, кажется, указала, что брак между священнослужителями — дело нечестивое и греховное. Что ты думаешь о споре насчет безбрачия среди монахов?
Рот сестры Гвид мрачно сжался.
— Я придерживаюсь учения святого Павла из Тарса и Майгена, настоятеля Килмайна. Это не должно осквернять мужчин и женщин при служении Всемогущему!
Эадульф подождал, пока сестра уйдет, а потом повернулся к Фидельме в раздражении, нарушив ее мысли.
— Если мы работаем вместе, сестра, ты воистину не должна утаивать от меня сведения.
Фидельма рассердилась было, но вдруг поняла, что Эадульф прав. Она не сообщила ему о решении Этайн отказаться от должности ради замужества. Она даже не считала это важным, да и теперь не была уверена в том, что это что-то значит. Она тихонько вздохнула.
— Прошу прощения. Я не была уверена, что решение Этайн оставить службу — важный факт. Этайн сказала мне об этом в ночь перед своей смертью.
